Исповедь души

Полночь, и я сижу на балконе отеля на Мауи. Шорох океанских волн, накатывающих на берег, как наркотик, немного успокаивающий смятение у меня в душе. Трудно поверить, что я теперь путешествующий по миру искусствовед. Я, Ребекка Мэйсон. Путешественница. В это так же трудно поверить, как почти во все, что произошло со мной за этот последний год.

Мой новый мужчина всего в нескольких шагах, лежит обнаженный и неотразимый в нашей гостиничной постели, пресыщенный изысканной едой, выпивкой и страстным сексом. Секс. Вынуждена называть его так. Не могу назвать это занятиями любовью, хотя он охотно называет. Хотелось бы и мне повторить то же самое. Ох, как хотелось бы.

Почему я не в постели, не прижимаюсь ко всем этим великолепным мускулам, не купаюсь в этой бесподобной мужской чувственности? Должна бы, но мобильный телефон у меня на коленях – причина того, почему я не там, с ним, а здесь, на балконе. «Он» оставил мне сообщение с просьбой позвонить. Он, которого я просто не могу забыть, не могу перестать тосковать по его прикосновениям, поцелуям, порочному свисту флоггера, хлещущего мою кожу, что одновременно и боль, и наслаждение.

Я борюсь с желанием набрать его номер, убеждая себя не делать этого. Мой новый мужчина заслуживает большего, равно как и я заслуживаю большего, чем то, что мой Господин когда-либо предлагал мне. Позвонить ему значит оскорбить и моего теперешнего мужчину, и себя. Если бы только в его словах не чувствовалось отчаянного желания поговорить со мной… что просто нелепо. Человеку, которого я знала, отчаяние неведомо.

Последние несколько недель были наполнены восхитительной страстью и чудесными открытиями как в спальне, так и за ее пределами. Мне бы следовало наслаждаться всем этим и мужчиной, который сделал подобное возможным. Он красивый, успешный и сексуальный во всех смыслах, но не деньги привлекают меня в нем. Меня влечет его страсть к тому, как он делает эти деньги, как проживает свою жизнь, как занимается со мной любовью. Он в высшей степени уверенный, ни за что не извиняется и принимает себя таким, какой он есть и кто он есть, и все же… он не тот, кого я называла Господином или когда-либо буду считать таковым. Я не понимаю, почему не люблю его. Не понимаю почему, даже если бы он когда-нибудь попросил (а он не попросит), я никогда не смогла бы подчиняться ему.

Если начистоту, думаю, причина, по которой я не могу полностью отдаться своей новой потенциальной любви, проста. «Он» по-прежнему мой Господин, по-прежнему владеет моим телом, душой и даже сердцем.

Но он не любит меня. Он даже не верит в любовь. Слишком много раз я слышала от него эти слова, чтобы не принимать их в расчет.

Я сказала ему «прощай» и не буду больше звонить. Знаю, что, если позвоню, это станет моей погибелью, и я опять подпаду под его чары. Опять… пропаду.

Никаких разговоров. Никаких «если». Все или ничего, Сара. Это мое тебе предложение, и ты должна решить, действительно ли этого хочешь. В «Америкэн Эйрлайн» на твое имя зарегистрировано место. Я лечу этим самолетом. Надеюсь, что и ты тоже.

Крис предъявил этот ультиматум и крайний срок и ушел, а я осталась сидеть на кровати своей пропавшей лучшей подруги, уставившись в пустой дверной проем, где он стоял всего минуту назад. Эмоции бурлят в душе, превращая меня в сплошной комок нервов. Он нашел меня, нашел здесь. После нашей ужасной ссоры вчера вечером он по-прежнему хочет, чтобы я поехала с ним в Париж. Он хочет обрести «нас» вновь. Но как он может ждать, что я вот так в один миг сорвусь с места? Я не могу просто так взять и уехать… но… Он уезжает. Мне становится нечем дышать от одной только мысли, что могу потерять его, а в глубине души знаю, что если позволю ему уехать, то потеряю. Нам надо поговорить. Надо обсудить то, что произошло вчера вечером, прежде чем ехать в Париж.