Горький май 42-го. Разгром Крымского фронта. Харьковский котёл

ОТ АВТОРА

Светлый и радостный май 1945 года… При его упоминании по сей день начинает учащённо биться сердце каждого советского человека – Победа! Да, наша общая, «одна на всех» Победа в самой страшной в мировой истории войне, на кону противостояния в которой была не просто независимость нашей Родины, но и самоё физическое существование населяющих её народов.

Но Победа досталась нам дорогой ценой. И на пути к ней был и другой май – «чёрный» и горький май 1942 года…

1942 год Советская страна, её народ, армия, политическое руководство встретили, с оптимизмом глядя в будущее. Победа под Москвой окрылила и фронт, и тыл. Казалось, что повторяется ситуация Отечественной войны 1812 года: врагу «сломали хребет» в подмосковных снегах. Теперь оставалось гнать его на запад, стремясь нанести ему окончательное поражение. К концу 1941 года войска фронтов, действовавших на Западном стратегическом направлении, освободили значительные территории, ликвидировали непосредственную угрозу столице. Крупные успехи были достигнуты на Северо-Западном и Юго-Западном направлениях, а в Крыму проведена успешная Керченско-Феодосийская десантная операция.

5 января 1942 года на совместном заседании Ставки Верховного Главнокомандования и Политбюро ЦК ВКП(б) Сталин заявил:

«Немцы в растерянности от поражения под Москвой, они плохо подготовились к зиме. Сейчас самый подходящий момент для перехода в общее наступление. Враг рассчитывает задержать наше наступление до весны, чтобы весной, собрав силы, вновь перейти к активным действиям. Он хочет выиграть время и получить передышку.

Наша задача состоит в том… чтобы не дать немцам этой передышки… заставить их израсходовать резервы ещё до весны, когда у нас будут новые большие резервы, а у немцев не будет больше резервов, и обеспечить, таким образом, полный разгром гитлеровских войск в 1942 году» [5; 8], [3; 41-42].

Не надо упрекать Верховного Главнокомандующего в прожектёрстве и отрыве от реальности, в которых его упрекают с хрущёвских времён.

Документы однозначно свидетельствуют, что подобный оптимистический настрой разделялся в тот момент и Генштабом, и командующими фронтами: они считали необходимым наступать, усиливать натиск на противника [5; 7-8]. С уверенностью можно говорить, что оптимизм военных оказал на Сталина большое влияние.

На том же совместном заседании Ставки ВГК и Политбюро ЦК ВКП(б) 5 января 1942 года начальник Генерального штаба маршал Б.М. Шапошников, проинформировав о положении дел на фронте, изложил проект плана общего наступления фронтов. На ближайшие месяцы перед Красной Армией ставились решительные цели: ликвидировать угрозу Ленинграду, Москве и Кавказу и, удерживая стратегическую инициативу в своих руках, разгромить вермахт и армии союзников Германии, чтобы создать условия для завершения войны в 1942 году [5; 8].

Главный удар планировалось нанести на Центральном (Западном) направлении силами Западного и Калининского фронтов во взаимодействии с войсками левого крыла Северо-Западного фронта с целью завершения разгрома группы армий «Центр». Войска Ленинградского, Волховского и правого крыла Северо-Западного фронтов должны были разгромить группу армий «Север». Им же ставилась задача деблокировать Ленинград. Войскам Юго-Западного и Южного фронтов предстояло разбить главные силы группы армий «Юг» и освободить Донбасс. Армиям Кавказского фронта при содействии Черноморского флота надлежало завершить освобождение Крыма [5; 9].