Выброшенные на берег

Бушующее море красиво и опасно одновременно. Утром ничего не предвещало шторма, но к вечеру тучи стянулись над побережьем, а волны поднимались всё выше и выше, словно они снова задышали полной грудью. Белый катер скитался в пенящейся воде, пытаясь обрести покой, но все его старания оказались напрасными.

– Направо! – крикнул пассажир другу, что крутил штурвал изо всех сил. Ветер бил по ушам и уносил все звуки далеко за линию горизонта, не позволяя словам достичь своей цели.

Волна поднялась прямо перед носом судна, укутала его и двух парней в свои объятия и выкинула в воду. Друзей быстро унесло в сторону, а их попытки выплыть на поверхность закончились вместе с воздухом в лёгких. Глаза закрывались сами собой, но один из них ещё пытался бороться за свою жизнь. В тёмной, мутной и бушующей воде его слабое сознание зацепилось за алую чешую. Взгляд начал тускнеть. Последними в его памяти остались девичье лицо, чёрные волосы, путающиеся в морской глубине, и голубые испуганные глаза.

Парень резко раскрыл веки и стал давиться водой, застрявшей в лёгких. Сильные руки помогли перевернуться набок. Он прокашлялся и попытался сделать глубокий вдох.

– Арсений.

Мутный взгляд постепенно становился чётче. Мужчина в ярко-жёлтой футболке сидел на корточках около него. Лицо было знакомым до жути, но память слишком долго складывала всё по кусочкам. Дышать проще не становилось. Он жадно хватал воздух ртом, будто боялся снова его лишиться, и пытался приподняться.

– Ты как? Жить будешь? – спасатель положил руку на ему плечо, чтобы не дать снова упасть на мокрые камни, и заглянул в глаза.

– Да, – неуверенно кивнул тот. – Где Лёша?

Мужчина поджал губы, посмотрел за его спину и чуть сильнее сжал ладонь. Арсений нахмурил брови и резко повернулся. Боль растеклась по всему тела, в ушах зазвенело, но он даже не обратил на это внимание. Чёрный мешок лежал на берегу, пока вокруг него кружились люди в таких же жёлтых футболках. Осознание стало пробираться через мутные мысли, а губы почти беззвучно прошептали:

– Нет.

Арсений сжал челюсть. Он дёрнулся, чтобы встать, но тело его не послушалось и упало обратно на камни. Тьма снова заволокла глаза. Приближающаяся сирена скорой помощи ненадолго помогала цепляться за остатки сознания, но вскоре и она покинула его.

Воображение рисовало ясную картину: русалка с алым хвостом кружилась в воде вместе с ним, пока мимо проплывал лучший друг. Арсений отчаянно пытался догнать его, но тот растворился в морской глубине, превращаясь в прозрачные пузыри, что стремились на поверхность. Он обернулся. Всё вокруг исчезло. Не было ни дна, ни солнечного света, ни черноволосой спутницы. Только он и тёмная солёная вода.

Глубокий вдох снова наполнил его жизнью. Глаза отказывались открываться из-за яркого света, только вот интерес к тихим разговорам был сильнее. Больничная палата встретила его жутким холодком, что пронизывал до глубины души, но тёплая рука матери на запястье грела сердце.

– Как ты себя чувствуешь? – седовласая женщина склонилась над Арсением, как только тот разомкнул веки. Он попытался приподняться, но её мягкие ладони слегка надавили на грудную клетку, укладывая обратно. – Не вставай.

– Пить хочу, – слова невнятно вырвались изо рта, а обеспокоенная мать заметалась по палате. Взгляд зацепился за голубые стены, заставляя всплыть в памяти последнее воспоминание, полученное в морской пучине.