Современная любовь

Повсюду я вижу лузеров. Таких же неудачников, как я, которые не могут достичь успеха. В Лондоне, Нью-Йорке, Марокко, Риме, Индии, Париже, Германии. Мне стали встречаться одни и те же люди. Я думаю, мне стали встречаться одни и те же люди. Я бреду, не разбирая дороги, пялюсь на незнакомцев и думаю: я откуда-то знаю вас, не припомню откуда. Улицы вечно людные и узкие, они полны мужчин. Всегда ночь, и все незнакомцы – мужчины.

Я слышу, как говорит новый мир. Повсюду его эко-палео-психо-электро-космический говор. Разумеется, разговор ведут мужчины, решая проблемы и всё объясняя. Я не понимаю, что всё это значит, мои уши болят, а глаза лезут из орбит, я не вижу в этих уличных болтунах творцов нового мира. В любом случае они не реальные лузеры. А новый мир – это старый сон.

Они говорили: «Подожди, вот будет тебе двадцать семь, и ты пожалеешь». Мне двадцать семь. Я ни о чем не жалею.

Кто такие «они»? Нет ответа.

А новый мир? Я слышала его приметы; не видела его следов; смотрела дальше:

я видела людей в Индии, у них не было рук, не было ног, не было одежды, не было еды, не было денег, не было жилья, не было ничего, кроме других людей, людей, людей. Реальные лузеры. Я говорила с очень серьезными людьми в Европе, они были моими ровесниками и не были ими, потому что смотрели на себя со стороны. Они были более оторванными от жизни, но такими же реальными лузерами. Они видели: совпадения между далеким настоящим и ближайшим прошлым; себя самих. Я видела, как бугимен истории выходит из-за угла и впопыхах ищет место, чтобы с шумом упасть на землю. Это меня испугало, вот почему я суетливо бегала кругами по Парижу, Риму, Германии и много шумела. Вела себя бесцеремонно. Критиковала всех подряд, выдумывала истории, на бешеной скорости.

«Весь мир вертится и я бегу по кругу ха ха я блондинка ах как кружится голова тараторю солнцу оно садится за Сомневальной аркой…» Болтовня без остановки. Бег без умолку. Сегодня здесь, а завтра – не оставив никаких следов моей непопулярной, нескладной картины мира. Хорошая девочка.

«Я что, всегда буду одинока?» – думаю я.

Нет, неудачники, которых я встречаю повсюду, – это еще не реальные лузеры. Они все имеют счета в банке: могут позволить себе быть лузерами. Я на мели. По какому курсу можно обменять мои ценные сведения? Буду метать бисер на тротуар, на страницу. Буду слабой и сентиментальной: «Новый мир – это старый сон, а я устала от снов. Поднимись ко мне». Я шепчу на ухо незнакомцам.

Семь лет я прожила во снах…

Я думаю, мне нужно прошлое. Я слишком много думаю. Известная болезнь. Я даю клятву: сдерживаться, быть внимательнее, использовать поменьше французских и/или модных слов. Я должна следить за собой. Семь лет я видела сны. Я проживаю две, три, четыре многогранные жизни; эти людные узкие переулки захватывают меня. Я должна беречь себя, небезопасно женщине бывать одной на улицах. Пора уходить отсюда. Я позову кого-нибудь к себе. «Эй, детка, поехали ко мне, покажу тебе мои лучшие рецепты. У тебя много наличных?» Наконец-то можно ничего не стыдиться. Сейчас 1975 год, можно говорить и делать всё, что хочется. Я хочу в этом убедиться. То есть говорить и делать всё, что я хочу. «Эй, детка».