Большой Блестящий Шар

Когда-то он был просто городом в степи… Просто городом n. С маленькой буквы. Пока на Центральной площади не возвели памятник. И тогда город n стал городом N. С такой большой буквы, что её можно поставить рядом с тем памятником – огромным сверкающим шаром на стальных ножках, – и она составит ему достойную конкуренцию.

Большой Блестящий Шар виден из любой точки города. Казалось, все дороги ведут к нему. Рим в миниатюре, Алюминиевая Кааба. Великолепный, сияющий на солнце, единственный в своем роде.

Но…

Каждый месяц один из жителей города неожиданно исчезает, и потом в течение нескольких недель из Шара доносятся его крики. Когда душераздирающие вопли затихают, – а случается это ровно в последний день месяца, – люди знают, что наступила очередь кого-то следующего, и с ужасом ждут первого числа, когда Шар заберёт новую жертву. Ею может стать кто угодно. Пол, возраст, социальное положение не имеют значения. И никому не спрятаться от всепроницающего взора алюминиевой громадины.

Итак, Шар делает свой выбор…

Я чувствую, как меня прошибает пот. Щеки горят, на глазах наворачиваются слезы. Рука неистово трясется, сжимая тест. Две полоски.

Всё, это конец. Как? От кого? Я медленно сползаю вниз по дверце кабинки, на которую опиралась спиной. Ноги не держат меня. Я возвращаюсь в кабинку, сажусь на унитаз и, уронив голову в руки, лихорадочно вспоминаю всё, что случилось со мной за последний месяц.

Так, четвертого с подружками в бассейн ходила. Потом на выходных с пацанами из соседнего района гуляли. Но там ничего такого не было – выпили чуть-чуть и разбежались из-за дождя. Дальше – экскурсия с классом. Скукотища. Сбежали нашей компашкой к одной девчонке. До вечера красились и шмотки подбирали. Потом пошли на дискотеку. Это для мамы с папой я пай-девочка, а сама люблю потусить.

Может, на дискаче что случилось? Я напрягаю мозги, но решительно ничего не помню. Скорее всего, я тогда перебрала.

Я достаю телефон и звоню Машке. Она тогда со мной была.

– Алло, привет, Маш. Помнишь, мы на дискотеку в субботу ходили?

– Привет, это когда нас всех в музей загнали?

– Да-да. Расскажи, что там произошло, – у меня провал в памяти.

– А зачем тебе?

– Цепочку золотую потеряла. Пытаюсь понять, где именно. Нужна твоя помощь.

– Ты что, совсем-совсем ничего не помнишь?

– Первые часа два. А дальше как отшибло.

– Ну, ещё бы! Сухарь же тогда алкашку привёз, и тебя понесло.

– И много я выпила?

– Ну, прилично.

Мне становится не по себе.

– Маш, а я с мальчиком каким-нибудь танцевала?

– О-хо-хо! Я, конечно, шибко за тобой не следила, но ты там много с кем танцевала. И целовалась тоже.

Я краснею от стыда.

– Ясно, пока.

Я бросаю трубку, и тут меня тошнит. Чёртов токсикоз.

На уроки я не иду. Мне до того паршиво, что просто жуть. Да, со мной в жизни всякое случалось, но в такую задницу я ещё не попадала. Мать точно меня убьёт. Я прекрасно знаю, насколько достала её своими выходками.

Я бреду куда глаза глядят. Стоит полуденная жара. Людей и машин на улице мало. Ветер гоняет по дороге песок и колючки.

Может, пойти к Мишке? В конце концов, он мой парень, хоть и бывший. Скажу ему, что это его ребёнок…

На душе становится мерзко. Он ни в чем не виноват, а я возьму и обманом переложу на него всю ответственность. Но я уже не могу в одиночку выносить охватившее меня отчаяние. Решено.