Станция Х: Черновик Судьбы

Термокаркас челнока с глухим стуком состыковался с внешним шлюзом. Алия Хасан, доктор, предпочитавший кодификацию «Сироп» лишь в самых официальных (или самых циничных) случаях, почувствовала, как привычная тяжесть Земли окончательно отпустила ее кости. Вместо нее пришла невесомая пустота, отдающая холодом вакуума сквозь многослойный корпус. На смену гулу атмосферы пришел монотонный, чуть металлический гул систем жизнеобеспечения станции. «Гея-1». Независимая орбитальная крепость. Последний приют для тех, кому больше некуда было деться, или кому не давали деться никуда.

Шлюз открылся с шипящим выдохом сжатого воздуха. Перед ней предстал не стерильный блеск футуристичного рая, а… обжитая руина. Нет, не руина. Скорее, изношенный инструмент. Серые, функциональные стены были испещрены царапинами, пятнами неизвестного происхождения и следами поспешных ремонтов. Трубопроводы, оплетающие потолок, местами теряли теплоизоляцию, обнажая стальные мускулы. Воздух пах озоном, антисептиком и едва уловимым запахом человеческого пота и отчаяния. Где-то вдалеке ритмично постукивал неисправный насос. Свет – холодный, экономичный – отбрасывал резкие тени.

Алия ступила на металлическую решетку пола. Ее шаг, рассчитанный на земную гравитацию, оказался слишком резким, и она едва не подпрыгнула. Идиотизм, – мысленно процедила она, цепляясь за поручень. Сколько раз летала, а все равно. Но «летала» она обычно на военных шаттлах, где все было предсказуемо, чисто и подчинено железной дисциплине. Здесь дисциплина витала в воздухе, но пахла скорее принуждением и общей усталостью, чем порядком.

Напротив, у широкого иллюминатора, за которым бескрайним, хрупким шаром висела Земля, сине-зеленая и невероятно далекая, стояла фигура. Женщина. Высокая, гибкая, как тростинка, закутанная в облегающий черный костюм, который, казалось, впитывал любой блик. Лицо скрывала маска – гладкая, безликая, темная. Она не двигалась, лишь созерцала планету. Это была «Тень». Елена Петрова. Алия почувствовала знакомое покалывание на затылке – ощущение пристального, невидимого взгляда. Она знала, что ее заметили, оценили, запомнили. Параноик. Бывший спецагент. Досье, которое ей мельком показали перед отправкой, пестрело красными штампами «ПОТЕНЦИАЛЬНО НЕЛОЯЛЕН», «СКЛОННА К САМОСТОЯТЕЛЬНЫМ ДЕЙСТВИЯМ». Алия попыталась поймать ее взгляд сквозь маску – и увидела лишь свое искаженное отражение в полированной поверхности. Тень бесшумно отвернулась и растворилась в боковом коридоре, словно ее и не было. Лишь легкое мерцание воздуха на том месте, где она стояла, выдавало ее уход. Прекрасное начало, – подумала Алия, ощущая внезапную волну чужой настороженности – своего рода эмпатический перегар. Компания подобралась что надо.

Ее проводник – андроид с минималистичным дизайном и голограммой лица, изображавшей нейтральную улыбку – мягко кашлянул (программно, для «уютности»). «Доктор Хаcан, добро пожаловать на борт «Геи-1». Ваша каюта – сектор «Дельта», отсек 7. Ознакомительный тур начнется через пятнадцать минут в командном центре. Маршрут проложен на вашем планшете». Он указал манипулятором на устройство, выданное Алии при стыковке. На экране мигала схема станции – лабиринт отсеков, помеченных сухими кодами. В центре – стилизованная эмблема: Земля, охваченная кольцом орбиты, разделенная на сегменты, как щит или сложный пазл. Логотип независимости. Или тюрьмы.