Возвратная горячка

Можно ли переселиться в другой век? Человечество об этом мечтало – и отражением этой мечты служат все истории о «машине времени», могущей перенести нас как в прошлое, так и в будущее. Насчет будущего не знаю, фантасты каким-то чудесным образом пытаются его воссоздать, но у них очень мало «строительного материала», исключительно фантазия.

Что до прошлого, то его выстроить проще. О нем мы знаем гораздо больше, и наши путеводители в прошлое, заменяющие машину времени, – книги. И не только художественная литература, но и письма, дневники, воспоминания… Они помогают реконструировать какой-то времено́й отрезок, скажем, в веке XIX-м. Если у тебя, к тому же, хорошее воображение и ты способна домыслить то, что стоит за строчкой письма или стихотворения, то можно попробовать воссоздать бытие тех, кто тогда жил.

С некоторых пор я как раз и занялась таким воссозданием – начала писать рассказы о русских писателях XIX века – Тургеневе, Некрасове, Герцене, Белинском…

Мой первый рассказ из этого цикла – «Старый муж» – был посвящен Пушкину. И даже не совсем ему. Героиней рассказа выступает его жена Наталья Николаевна Пушкина, и уже из ее признаний тетушке Наталье Кирилловне мы узнаем что-то о преддуэльной ситуации в семье поэта и о нем самом.

Дальше я, как говорится, вошла во вкус. Так получилось, что, работая над большой статьей о Тургеневе и читая его переписку, я очень быстро написала рассказ «Безумный Тургель», где попыталась рассказать о непростом периоде жизни писателя – приезде в Россию в 1864 году в связи с обвинением в связях «с лондонскими пропагандистами» (Герцен, Огарев, Бакунин).

В рассказе, естественно, была и лирическая тема и очень дорогой мне кусочек «гадания» в берлинской кофейне, целиком мною придуманный… и однако и тогда мне казалось, кажется и сейчас, что все именно так и было.

Нужно сказать, что это ощущение, что все именно так и было, меня не покидает и в связи с другими моими героями – Авдотьей Панаевой, Виссарионом, а для друзей – Висяшей – Белинским, Павлом Анненковым…

Кстати, о последнем. Он наименее известен из моих героев, хотя вклад его в историю литературы, в частности в пушкиноведение огромен. Кроме того, что он был первым составителем и редактором Первого собрания сочинений Пушкина, он умудрился быть свидетелем многих значительных событий российской истории – в молодости в Риме записывал под диктовку Гоголя поэму «Мертвые души», в 1847 году сопровождал умирающего Белинского на силезские воды и присутствовал при сочинении исторического «Письма Гоголю», в 1855 году, по приглашению самого диссертанта, слушал в Петербургском университете защиту магистерской диссертации «Эстетические отношения искусства к действительности» Николая Чернышевского, был связан с герценовским «Колоколом», вел многолетнюю переписку с Тургеневым и входил в его ближний круг… Но рассказ не только об этом.

Читая письма Павла Анненкова, при всем его нежелании рассказывать кому бы то ни было о своей личной жизни, я увидела, какую роль играла для него поздняя женитьба на Глафире Ракович. А вирусная инфекция, которой заболела Глафира Александровна по возвращении пары в Петербург из заграничного путешествия, показалась мне очень похожей на сегодняшний коронавирус. Дальше – больше.