Колдовская пляска. О багровых кострах и шипастых королевах

© Диана Александровна Чайковская, 2021

ISBN 978-5-0055-0975-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Я очень долго к этому шла – и вот наконец-то свершилось! В сборнике – моё всё. Читателя ждут стихотворные сказки, в том числе этнические. Что-то было сплетено случайно, а что-то продумывалось сутками.

В любом случае – б л а г о д а р ю. Каждого, кто прочтёт и оценит.

Кай клянётся корону веками хранить, в тонких рёбрах треща разгорается лёд.

«за тобой теперь Север, Её ученик, даже если Она обернулась углём».

соколиный клич, перезвон ключей, проскакал октябрь тысячу ночей, у колодца встал, соскочил с седла, распахнул свой плащ да вошёл в шалаш.

тысячу ночей ведьма не спала, тысячу ночей у котла ждала, где кипел глинтвейн, где горел Самайн, где родному – свет, а чужому – тьма.

сели у костра вместе колдовать, пусть шумят ветра, пусть хрустит листва и вплетаются в оберег слова.

прилетай на крыльях ветра к переплёту звёзд и рун, где развешивает ведьма обереги по двору, рыжий пёс пушистым вихрем с лаем носится у ног, а котёнок раздирает полный зелени венок.

вьются знаками дороги, у костра дымится чай.

прилети.

явись к порогу, убеги от чёрных чар, разлучающих до лета родных брата и сестру, пока кровь не заалела, не раздался рёбер хруст под молитвы тех, что прячут за распятием чертей.

прилетай скорей, иначе

будет не к кому лететь.

в обережных нитях смеётся месть, на заре золой не струиться ей, не спасёт дрожащий в ладонях крест, если тем крестом обернулся змей. в изголовье вьётся его гнездо, обхватив шипением звон бусин.

слух ласкает нежное «дин-дин-дон», но открыть глаза не хватает сил.

жгущим рёбра небоцветом расцветала в нас любовь.

запах трав, костры и лето, у корзинки – зверобой, босиком по прелым листьям как по лезвию ножа, сердце строит в смехе пристань – жалко будет разрушать, только это не навечно, знают все больной итог.

я расправлю гордо плечи у разрушенных дорог и с метелицей завою, как не выла много лет.

не очаг, не пристань – воин и увядший небоцвет.

1.

мне полыни шёпот дороже злата, а с лесным огнём не сравнить рубин, как кольцо из церкви – с касаньем Лады, даже если по сердцу будут бить перезвоном ранних колоколов, кружевным подолом чужих невест.

засмеюсь я подле семи котлов и развею по ветру пьяну песнь о кострах зелёных и полных зёрен, что врастают плотно в девичью кость, о плодах из рыхлого чернозёма, что свивает ночью немой погост.

2.

что ни люд – то каждый бежит крестясь, не из наших девка, мол, значит – бес, из соломы нити умеет прясть, под луной пускается в дикий бег.

я с сестрой-русалкой скачу по полю и вплетаю в волосы горечь трав.

хорошо же жить и дышать на воле, а не там, где чей-то прогнивший нрав, где свекровь орёт ну почти по-свински, муженёк на печке давно сидит.

я скорей взлечу Перуновой птицей, чем скажу кому-нибудь «господин».

вшила нитку лунного серебра в искажённый пламенем злым сосуд, чтоб не вытек пеплом хоть до утра да залился песней в сыром лесу посреди русалочьих жемчугов, обнимавших золото мёда трав: «говорилось – будет в любви легко, только не просохнуть потом от ран, только мне сплетать все узлы дорог, чтоб случайно к Бездне не привели – захохочет змием седой клубок и осядет звёздами у долин, где Лилит сливает огонь и кровь с золотою пряжей из Божьих рук, где шипит в шелках не один король в самом центре пьяных от солнца груд».