Все жанры Все авторы
Хлеб с ветчиной - Чарльз Буковски

Хлеб с ветчиной

Страниц

165

Год

2008

Чарльз Буковски - один из самых выдающихся и востребованных американских литераторов ХХ века. Мастер многожанровой писательской деятельности, его репертуар включает в себя более 40 произведений различного формата: романы, стихи, эссе и короткие рассказы. Хотя его тексты порой отмечаются шокирующей натуралистичностью, они также пронизаны лиричностью и своеобразной сентиментальностью.

Так, наиболее глубокое впечатление на читателей оставляет роман "Хлеб с ветчиной". Уникальность этого произведения заключается в том, что оно рассказывается с точки зрения чувствительного ребенка, который сталкивается с дуальностью и претенциозностью взрослого мира. В процессе исследования окружающей его среды, главный герой открывает для себя серьезные аспекты жизни, такие как алкогольные напитки, женщины и азартные игры. И словно в рамках дуэли с миром взрослых, он пытается сохранить свою непорочность и невинность.

Творчество Буковски поражает своим проницательным взглядом на человеческую природу и позволяет почувствовать себя к нему ближе. В его работах можно увидеть влияние таких классиков, как Д. Г. Лоуренс, Эрнест Хемингуэй, Иван Тургенев и Фёдор Достоевский. Но при этом он вносит собственный особенный стиль, который делает его произведения уникальными для литературной сцены. Буковски - одна из тех ярких личностей, которая оставляет неизгладимый след в истории литературы.

Читать бесплатно онлайн Хлеб с ветчиной - Чарльз Буковски

Всем отцам посвящается


1

Мое первое воспоминание – я сижу под столом. Вокруг меня ноги людей вперемежку с ножками стола, бахрома свисающей скатерти. Темно, и мне нравится сидеть под столом. Это было в Германии в 1922 году, мне тогда шел второй год. Под столом я себя чувствовал превосходно. Казалось, никто не знает, где я нахожусь. Я наблюдал за солнечным лучиком, который странствовал по половику и ногам людей. Мне нравился этот «странник». Ноги людей были мало интересны, по крайней мере, не так, как свисающая скатерть, или ножки стола, или солнечный лучик.

Потом провал… и рождественская елка. Свечи. На ветках маленькие птички с крохотными ягодными веточками в клювиках, на макушке – звезда. Двое взрослых орут и дерутся, потом садятся и едят, всегда эти взрослые едят. И я ем тоже. Моя ложка устроена таким образом, что если я хочу есть, то мне приходится поднимать ее правой рукой. Как только я пробую орудовать левой, ложка проскакивает мимо рта. Но мне все равно хочется поднимать ложку левой.

Двое взрослых: один, что покрупнее, – с вьющимися волосами, большим носом, огромным ртом и густыми бровями; он всегда выглядел сердитым и часто кричал; другая, что помельче, – тихая, с круглым бледным лицом и большими глазами. Я боялся обоих. Иногда появлялась и третья – жирная старуха в платье с кружевным воротником. Еще помню огромную брошь на ее груди и множество волосатых бородавок на лице. Первые двое звали ее «Эмили». Собравшись втроем, они плохо ладили. Эмили – моя бабушка по линии отца. Отца звали Генри, мать – Катарина. Я никогда не обращался к ним по имени. Я был Генри-младший. Все эти люди говорили на немецком, то же пытался делать и я.

Первые слова, которые я помню, были слова моей бабушки, произнесенные за обеденным столом. «Я всех вас похороню!» – заявила она, перед тем как мы взяли свои ложки. Эмили неизменно повторяла эту фразу, когда семья садилась за стол. Вообще, казалось, что нет ничего важнее еды. По воскресным дням мы ели картофельное пюре с мясной подливкой. По будням – ростбиф, колбасу, кислую капусту, зеленый горошек, ревень, морковь, шпинат, бобы, курятину, фрикадельки со спагетти, иногда вперемешку с равиоли; еще были вареный лук, спаржа и каждое воскресенье – земляника с ванильным мороженым. За завтраком мы поглощали французские гренки с сосисками либо лепешки или вафли с беконом и омлетом. И всегда кофе. Но что я помню лучше всего, так это картофельное пюре с мясной подливкой и бабушку Эмили со своим «Я всех вас похороню!»

После того как мы перебрались в Америку, бабушка часто приходила к нам в гости, добираясь из Пасадены в Лос-Анджелес на красном трамвае. Мы же изредка навещали ее на своем «форде».

Мне нравился бабушкин дом. Маленькое строение в тени перечных зарослей. Эмили держала множество канареек в разновеликих клетках. Один наш визит я помню особенно хорошо. В тот вечер бабушка накрыла все свои клетки белыми капотами, чтобы птицы заткнулись. Взрослые уселись в кресла и повели разговор. В комнате было пианино, я примостился у инструмента и, ударяя по клавишам, вслушивался в раздающиеся звуки. Больше всего мне нравились крайние клавиши верхнего регистра – их звуки походили на удары кусочков льда друг о друга.

– Скоро ты прекратишь это? – рявкнул отец.

Вам может понравиться: