Все жанры Все авторы
На перепутье - Александр Богданов

На перепутье

Страниц

10

Год

—

Павел Моисеич - необычный хозяин квартиры с эксцентричной внешностью и непостоянным характером. Его прозвища – Пал Мосев Сутяга, Волдырий Нос – говорят сами за себя. Он является волосатым мещанином с хромой ногой, который занимается торговлей старыми вещами на базаре. Параллельно с этим его основное занятие - твердить по комнате, грозясь железной палочкой и отнимая у своего жильца все возможные вещи, даже книги.

Хотя Паль Мосев Сутяга, Волдырий Нос может показаться необычным и непростым хозяином, всегда интересно обнаружить своеобразность в каждом человеке. Такая уникальность может проявиться внешне или во внутреннем мире каждого из нас. А Павел Моисеич, несмотря на свои странности, является прекрасным примером того, как уникальность и прикосновение к прошлому смогут найти востребованность даже на современном рынке.
Древние вещи, с которыми Пал Мосев Сутяга, Волдырий Нос совершает торговлю, могут быть настоящими сокровищами, которые предстоит снова открыть и оживить в современном мире. Кто знает, что может скрываться в старых книгах, какие тайны могут раскрыться благодаря этим древним предметам?

Несмотря на все свои уникальные черты, Павел Моисеич, на самом деле, может быть любопытным и увлеченным исследователем, который стремится к сбору и сохранению прошлых времен. Его железная палочка, хотя и кажется оружием, на самом деле, является символом его страсти к поиску новых приключений и открытий. Он неуклонно шагает по комнате, готовясь к новым открытиям и изучая вещи, которые попадаются ему на пути.

Так что, может быть, Пал Мосев Сутяга, Волдырий Нос – не такой уж и плохой хозяин. Ведь его странности и уникальность могут привести к восхитительным открытиям и новым событиям, которые наверняка ожидают его жильца.

Читать бесплатно онлайн На перепутье - Александр Богданов

Квартирный хозяин, Павел Моисеич, прозванный за свою наружность и беспокойный нрав Пал Мосев Сутяга, Волдырий Нос, – плюгавый и вихроволосый мещанин, торговавший старьем на базаре, расхаживал по комнате, тыкал перед собой железной палочкой и отбирал у жильца все, что было можно, – даже книги.

Чапурин, задолжавший за два с лишним месяца, молча и мрачно сидел на желтом липовом облупленном стуле.

Пал Сутяга, с значительным выражением на лице, вздергивал черные от нюхательного табаку ноздри, шлепал глубокими прорванными калошами, надетыми на босую ногу, и простуженным, визгливо-бабьим фальцетиком говорил:

– В коммерции, господин студент, первое дело-оборот рублю-с… Сами изволите сосчитать, – два месяца и шесть ден – восемь рублей восемьдесят одна копеечка… Де-ень-ги, не щепки-с!.. Верьте совести, иной раз через недостаток наличности только одни убытки принимаешь. Ей-богу-с… Вы уж не извольте обижаться!.. Что у вас там!.. Книжечки?.. То-то и есть!.. Куды их мне?.. Нешто ради, так сказать, уважения к вашему бедственному состоянию… Татарам на пуды… Так-то, господин студент!

Чапурин не слушал, что говорил Сутяга. Равнодушными, плохо понимающими глазами он вяло следил, как Сутяга перевязывает бечевкой книги, завертывая в бумагу отдельно подрамники от портретов, и скатывает на постели старое, заношенное одеяло с подушкой.

По уходе Сутяги Чапурин взял связку писем, – все, что у него осталось, – разорвал их и бросил в истопленную осевшую голландку. Потом надел выцветшую поярковую шляпу и вышел из комнаты.

Целый день он бродил под холодным осенним солнцем по городу с тупой болью в голове и с таким ощущением, как будто все это происходит с ним во сне. Надежды на чью-либо помощь не было. Большинство товарищей находилось в ссылке, в тюрьме или за границей.

Вечером, когда усталость и голод обессилили Чапурина, мучительный вопрос остро встал перед ним: где найти ночлег?

Соображая, что идти некуда, он после больших колебаний решил отправиться в единственное место, где могли его принять: известную ему конспиративную квартиру партийной типографии.

Соблюдая осторожность, чтобы не быть замеченным уличными филерами, он прошел в глухую окраину города, заселенную слободскими жителями. Обогнув несколько кривых, грязных и темных переулков, остановился против небольшого двухоконного – похожего на сарай – флигеля. С одной стороны к флигелю примыкал пустырь, поросший лопухом, крапивой и сорными травами, с другой – вытянутые в одну линию лабазы с накатною крышей.

Чапурин долго смотрел на закрытые ставни флигеля, решая вопрос: входить или нет. Потом, продолжая с подозрительностью наблюдать, не следит ли кто за ним на улице, негромко постучал железной щеколдой двери.

Вскоре внутри флигеля послышался легкий шум. Тихо задвигались просунутые сквозь стенку внутрь болты, и плотнее прикрылись ставни. На мгновение вспыхнул свет и вырвался в узкую щель тонкой золотой стрелой. Свет погас, вспыхнул еще раз, погас, – и все стихло.

Чапурин постучал настойчивее.

Тяжелая дверь из комнат в сени заскрипела на ржавых петлях. Глухие шаги зашаркали в сенях. Знакомый голос старого типографщика, рабочего Иннокентия, прозываемого Галеркой, упал в пустоте отрывисто и тревожно:

– Кто там?..

Чапурин вспомнил нужный пароль и ответил:

Вам может понравиться: