Территориальная военная система

В № 7 «Военного Сборника» за прошлый год помещена статья г. Лаврентьева, имеющая полуофициальный характер, под заглавием: «Местная или территориальная система военного управления», и оканчивающаяся приглашением, обращенным к читателям Военного Сборника, высказать свои замечания по изложенному в ней вопросу. В ответ на этот вызов явился ряд статей, – между прочим г. Аничкова[1]. В них подтверждается, что вопрос о военных округах ставится на очередь вопросов, подлежащих всестороннему обсуждению печати.

Основываясь на заявленном приглашении, мы решаемся сказать об этом предмете несколько слов; но прежде чем приступить к самому делу, считаем необходимым сделать оговорку. Г. Аничков не щадит самолюбия и добросовестности всех настоящих и будущих своих противников. Объявляя себя жарким сторонником военно-окружной системы, он говорит: «выгоды территориальной системы ясно высказаны и в записке министерства, и в статье г. Лаврентьева: „не понимают их только нежелающие понять“». Что это такое? Вызов на честное мнение или безапелляционный приговор заранее всякому опровержению? Если дело покончено, выгоды проектируемого преобразования так очевидны, что говорить против них могут только пессимисты, не желающие их видеть, то не для чего подвергать их всеобщему обсуждению; критическая обработка системы путем литературы бесполезна и поведет только к пустому словопрению. Мы вполне уверены, что подобное, заранее категорически высказанное осуждение у многих людей, слова и мнения которых могли бы быть полезны, отобьет охоту высказать их, чтобы не подпасть заранее под обвинение в нежелании видеть полезности предполагаемого преобразования. Мы попросили бы г. Аничкова потрудиться самому ответить на предложенный вопрос: почему не желают? Приискание ответа поставило бы его в затруднительное положение. Мы считаем это дело поконченным и просим извинения за оговорку, вызванную необходимостью объяснить и заверить, что мы приступаем к делу вполне свободно и самостоятельно, без заготовленного предрасположения к преобразованию или предубеждения против него.

Вот в чем заключается в нескольких словах сущность предполагаемой реформы; к подробностям мы обратимся впоследствии, при её разборе.

При существующей ныне строевой системе управления, подвижные войска соединяются в дивизии, а из определенного числа дивизий составляются корпуса, подчиненные корпусным управлениям. Последние служили только для связи войск различных родов (пехоты, кавалерии, артиллерии) и нисколько не соединяли войска с хозяйственными и административными учреждениями, которыми заведует само министерство чрез посредство своих департаментов. Вследствие этого министерство завалено множеством второстепенных вопросов, должно содержать огромное число служащих и ограничивать свой надзор за войсками и учреждениями, разбросанными по империи, письменною поверкою из Петербурга. Фактического и взаимного контроля при этой системе не существует; хозяйственные учреждения не заботятся о том, согласны ли требования строевых частей с действительным числом людей и лошадей, в них находящихся. Всякое недоразумение, упущение, злоупотребление требуют для своего обнаружения, чтобы само министерство занялось этим делом энергически, не жалея издержек на командировку доверенных лиц. Наконец настоящая администрация страдает еще обилием высших управлений, часть которых можно было бы без особых неудобств упразднить для сокращения издержек казначейства.