Охота на мамонтов

Волошин не спал. Он прислушивался к ровному дыханию Гали и прокручивал в памяти прошлое. Страшно было представить, что судьба, подарившая ему встречу с ней, приготовила такой удар. Разумом он понимал, что Галя потеряна для него навсегда, но смириться, принять это не было сил. Зачем, тогда им нужно было встречаться? Откуда вообще взялся этот моряк? Ведь им так хорошо было вместе! Волошин впервые в жизни понял, что такое дом. Настоящий дом, где его любят и ждут. Только оказалось, что это всего лишь мираж, иллюзия, фантом. У него есть всего лишь жилище, а совсем не дом. И жены нет, а есть женщина эти последние три месяца делившая с ним постель и хозяйственные хлопоты. Это он сам себе придумал, что Галя его жена. Он придумал, что у них будут дети, и для них он построит большой уютный дом, где им так замечательно будет вместе. Так случилось, что ничего этого у него не будет, как не было всю жизнь. И все три месяца, оказались всего лишь эпизодом.

Выходит, она его даже не любила, хотя говорила об этом довольно часто. Всего каких-то полчаса назад она рыдала у него на плече и просила простить. Да, он уже простил её потому, что никогда не обладал на неё никакими правами. Она просто жила рядом, жила с ним и в тоже время, всем сердцем принадлежала тому далёкому, незнакомому подводнику, который так некстати попал в госпиталь, да так, что теперь вопрос стоял о его жизни или смерти. Сам Волошин не раз и не два смотрел в глаза этой пренеприятнейшей даме с косой на плече, да и честно нужно признаться, несколько раз заглядывал ей за спину. Откровенно говоря, там ему совсем не понравилось. А ведь многие его друзья и сослуживцы остались там, за чертой. И никто не спрашивал их согласия.

Волошин осторожно, боясь потревожить сон Гали, высвободил из-под её головы руку, и вышел на кухню. За окном короткая майская ночь уже собиралась покинуть город. В предрассветных сумерках тусклее стали фонари, кусты сирени под окнами буйствовали пока ещё сочной зеленью и гроздьями цветов. Тишину разрывали трели соловьёв доносившиеся от близких прудов. Красота и благолепие, вот только тупо ноет сердце, и невыносимо горек дым сигареты. Почему всё это случилось именно с ним, – недоумевал Волошин. В той, прежней жизни, он никогда не подпускал женщин так близко к себе, не потому что разошёлся с женой буквально через полгода после свадьбы, нет, он вполне справлялся с бытом и прочими заботами сам. Просто ни одна не зацепила его, ни разу в его душе не селилось незабываемое чувство единения. Да в целом и женщин у него было совсем не много, так короткие курортные романы, ничего серьёзного. Он делал вид, что ему этонеобходимо, а его подружки делали вид, что им хорошо с ним. Как говорят в американских фильмах – ничего личного. Личное, появилось неожиданно, в образе продрогшей на студёном февральском ветру молодой женщины, одиноко мёрзнущей на пустынной троллейбусной остановке. То, что произошло дальше, не укладывалось ни в одну схему.

Волошин уже решил вернуться домой, поздно, холодно. Людей разогнал по домам холод и дикий ветер, но нерешительно поднятая рука заставила его остановиться. В первый момент он даже не посмотрел на неё, ну очередная пассажирка, что тут особенного. Приняв из замёрзших рук деньги за проезд, он выехал на пустынную улицу и повел свою маршрутку дальше. Через несколько минут, она спросила его, не знает ли он где можно снять квартиру на время.