Все жанры Все авторы
Принцип формы в эстетике - Андрей Белый

Принцип формы в эстетике

Страниц

65

Год

2018

Андрей Белый (Борис Николаевич Бугаев, 1880–1934) – выдающийся русский писатель-экспериментатор, чье творчество открыло новые горизонты в литературе начала XX века. Он был не только прославленный автор, но и теоретик мистического символизма, предлагая свою собственную уникальную науку о стихотворении и формированию художественного образа.

В его произведениях можно увидеть удивительное сочетание математической строгости с интуицией, широкую эрудицию и смелость выражения, а также стремление к обретению религиозного синтеза и осознанию высшей сущности красоты. Таким образом, статьи Андрея Белого являются неотъемлемой частью теории искусства и вносят огромный вклад в его развитие.

Сборник, представленный на страницах этой книги, включает в себя наиболее значимые статьи и выступления Андрея Белого, а также образцы его лирической прозы и поэму "Первое свидание". Более того, профессор РГГУ и ВлГУ, как ведущий научный сотрудник МГУ имени М. В. Ломоносова, А. В. Марков, подготовил подробный комментарий к произведениям Андрея Белого, рассеивая любые сомнения и помогая более глубоко понять его художественный мир.

Таким образом, эта книга открывает двери в уникальную творческую вселенную Андрея Белого, полную философских размышлений, теоретических открытий и великолепных литературных произведений. Она станет незаменимым ресурсом для любого студента, исследователя или просто любителя литературы, желающего окунуться в глубины мысли и вдохновения этого выдающегося русского писателя.

Читать бесплатно онлайн Принцип формы в эстетике - Андрей Белый


Составление, вступительная статья и комментарии Л. В. Маркова


© Марков А. В., составление, вступительная статья, комментарии, 2018

© Издание, оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2018

Золото в лазури смысла

Андрея Белого чаще всего относят ко второму, младшему поколению символистов. Старшие, как Брюсов и Бальмонт, видели символизм как школу, художественную технику, расширение возможностей выразительности – и всё. Младшие, как Белый и Вячеслав Иванов, и во многом Блок, рассмотрели в символизме мистическую технику восхождения «от реального к еще более реальному», особое миросозерцание, неповторимый взгляд на вещи и способ преодоления земной тяжести вещей.

Такая историко-литературная схема возникла из-за случайных конфликтов «Весов» и «Факелов», «Весов» и «Золотого руна», внутри редакции «Золотого руна» – все в 1905–1907 гг., стремительные годы первой революции. Как и всякая схема, порожденная в пылу ссор, она несовершенна – к старшим или младшим отнести М. Волошина, для которого равно были важны продуманный эстетизм и необычное мировоззрение? Или М. Кузмина, пришедшего в поэзию позже младших, но при этом остерегавшегося всего потустороннего? Или И. Анненского, – он был старше самых старших, но преодолевал символизм изнутри, без особого восторга относясь к новизне его техники.

Вместе с тем схема полезна, если мы захотим рассмотреть творчество Андрея Белого как единый путь исканий, удач и неудач. Андрей Белый был как никто внимателен к нюансам поэтической техники, к новым способам построения художественного образа. Но при этом для него сама эта техника была ключом к высшей реальности, устроенной по другим законам, чем привычная бытовая реальность. Если Брюсов назвал свою программную статью «Ключи тайн», имея в виду, что все тайны надо скорее отворить для читателей, то Андрей Белый настаивал, что тайна не прежде откроется человеку, чем изменит его полностью. Образ, который меняет жизнь еще до того, как мы его полностью постигнем, – вот первый и основной принцип эстетики Андрея Белого.

Конечно, Андрей Белый не был первым, кто так мыслил. Слово библейского пророка, средневекового церковного гимнографа, даже пламенного романтика должно было стать действенным прежде, чем до конца будет разобрано. Истолкование такого слова – не искусство занять отрешенную и равнодушную позицию, извлекая различные готовые смыслы, но, наоборот, искусство пережить смысл как действующий здесь и сейчас, как переопределяющий твое нынешнее действие и твой нынешний взгляд на знакомые вещи. Если средневековый гимнограф вспоминал Адама, если романтик вспоминал Прометея, слушатели должны были относиться к ним не как к персонажам, но как к тем лицам, с кем они сейчас встретились, и эта встреча оказалась значима на всю последующую жизнь.

Но Андрей Белый дополняет этот опыт веков. Символ – не просто носитель готовых образов, пусть даже самых впечатляющих и убедительных. Это еще и регламент этих встреч, не менее убедительный, чем любое расписание, определяющее порядок всей нашей жизни. Когда Пастернак сравнивает расписание поездов со Священным Писанием, или когда Ахматова велит брать «Немного у жизни лукавой, И все – у ночной тишины», тем самым установив меру творческих вдохновений, они выступают как продолжатели и толкователи Андрея Белого.

Вам может понравиться: