Дневник леди Евы

– Ты в курсе, что в последнее время Глэдис проявляет к тебе нездоровый интерес?

Вопрос был задан как бы невзначай. Оливер Джонсон – для друзей просто Олли – врать не умел и поэтому спросил прямо, но небрежным тоном, распутывая провода, перед тем, как воткнуть их в соответствующие разъемы перед началом эксперимента.

Том Хейли, его друг и компаньон, к которому, собственно, и был обращен вопрос, притворился, будто внимательно разглядывает амперметр, а то мало ли что… Но вопрос, повисший в воздухе, требовал ответа, и Том промычал что-то в том духе, что этого мог не заметить только слепой и ее интерес не кажется ему таким уж нездоровым.

Вообще-то, об этом знали уже все вокруг, Глэдис была девушкой энергичной и привыкла получать то, чего ей хотелось, и, кроме того, не любила неопределенности. Поэтому между ней и Томом уже давно не было ничего непонятного. Только старший брат, как всегда, оказался последним, кто об этом узнал.

Том по праву считался одним из первых красавчиков на отделении физики в Оксфорде, где они учились вместе с Олли. Они как-то сразу подружились, хотя на первый взгляд были совсем разными: застенчивый немногословный Олли и всегда модно одетый Том с манерами рокового мужчины. Тем не менее они составляли неплохой тандем. Блестящий теоретик, Том был не очень силен там, где нужно было собрать аппаратуру и что-то выяснить эмпирически. Олли, напротив, не был богат теоретическими идеями, но, если к нему с такой идеей приходили, он, некоторое время поразмыслив, выдавал примерный список приборов и оборудования для эксперимента. Казалось, нет такой проблемы, которую он не мог бы решить технически.

Глэдис тоже училась в Оксфорде, но на отделении клинической медицины. Она была младше Олли на два года. Том часто бывал у них дома на правах друга, и как-то так сложилось, что со временем она стала вести себя с Томом как с женихом. Собственно, никто не был особенно против. Том рассудил, что когда-то придется жениться, так почему бы не на Глэдис – она была любимицей отца, известного нефролога, наверняка он поможет дочери открыть частную практику, да и дружба с Олли сыграла не последнюю роль. Правда, Том не спешил приближать счастливый момент – свадьба никуда от него не денется, считал он, а вокруг еще много хорошеньких девчонок, к тому же положение жениха спасало его от слишком настойчивых притязаний, а Глэдис смотрела на его мелкие приключения сквозь пальцы.

Сейчас друзья были заняты тем, что они называли «делом своей жизни». Идея была не нова в принципе, но очень привлекательна для них. Наука наконец доказала возможность путешествий во времени, и теоретических выкладок на эту тему было достаточно, так что не было необходимости изобретать велосипед. Идея осуществить такое путешествие на практике пришла Тому в голову сразу после знакомства с Олли. Друзья пришли к общему мнению, что это им по силам, и с энтузиазмом взялись за дело. Том подбирал условия и параметры, а Олли – аппаратуру.

Вопрос с лабораторией был решен сразу. На заднем дворе дома родителей Олли имелся гараж, который построил их с Глэдис отец. Планировалось, что со временем, когда Олли купит себе приличную машину, он будет держать ее там, но Олли по-прежнему предпочитал покупать очень старые машины и ремонтировать их. Чем более безнадежной казалась рухлядь, тем интереснее представлялась ему задача. Поездив некоторое время на реанимированной страшилке, парень ее продавал и покупал следующую. Отец ворчал, что его сын, видимо, не наигрался еще в лего, однако всегда заинтересованно следил за судьбой очередного приобретения Олли, цокая языком и восхищенно покачивая головой, когда развалюха, поднятая буквально из руин золотыми руками сына, бодро трогалась с места. И все же ставить в хороший новый гараж эти, по его словам, «ржавые чудовища» не разрешал, и Олли потихоньку приспособил гараж под мастерскую. Доктор Джонсон решил, что, по-видимому, сын безнадежен, и махнул рукой, предоставив молодого изобретателя самому себе.