Радужная печка

Баба Нюра была женщиной аккуратной и домовитой, ценившей порядок. Поэтому она очень удивилась, не обнаружив ухват на привычном месте. «Эк, чего надумал… Куда запропастился-то? Вот ведь, давеча, оставила тебя у печи, а нынче и след простыл…». Она потерянным взглядом обвела небольшое помещение летней кухоньки – может сама по растерянности поставила в другой угол, но так и не обнаружила пропажи?..

А растеряться вчера было от чего. Всё в этот предзакатный час было привычно: в соседних дворах собаки лениво лаялись друг с другом. Соседки перекликались, сплетничая, под окном. Листьями шелестела вековая березка, посаженная еще дедом за домом, возле кухоньки. В доме тикали часы-ходики … Как вдруг раздался дребезжащий звук, сначала тихий и тонкий. Разом смолкли и собаки, и соседки, только березка продолжала шелестеть, да ходики деловито тикали на стене. По небу начал разливаться небывалый закат – с малиновыми отсветами, солнце стремительно скатилось за горизонт, и наступила темнота. Даже звезд на небе не было видно поначалу, а потом хороводом высыпало на небо столько созвездий, каких прежде не было. Рядом с привычной Полярной звездой сияла еще одна оранжевым огоньком, а в созвездие Медведицы вплелись узором еще три ярких голубых звездочки, своим сиянием нарушая привычный рисунок. А когда на небосклоне показалась полная Луна (хотя, баба Нюра точно помнила, что сейчас должно быть новолуние – на днях украдкой монетку показывала Луне, дразня её «А у меня вот что есть!», чтобы весь месяц прибыльным был), баба Нюра поняла – что-то случилось. Да такое, чего прежде не было. И звёзды лишние, и Луна полная вместо месяца молодого, и небо странного цвета. А главное – как всё быстро произошло! Были сумерки – и сразу ночь настала, виданное ли дело?

Вздохнув, баба Нюра вновь посмотрела на печь. «Да что же это, хлеб пора ставить, а тут оказия такая…», – растерянно подумала бабушка. И только сейчас увидела, что с печью что-то не так. Стены печи, обычно белые, сейчас радужно переливались, как будто мыльный пузырь обнял всю печь целиком.

– Во дела, батюшки святы… – пролепетала бабка, и потихонечку двинулась к печи.

Осмотрела ее вблизи от подпечья с дровами до трубы с вьюшкой, так и есть – вся сверкает как радуга в небе после дождя! Баба Нюра не столько испугалась, сколько рассердилась – зачем ей эта иллюминация, ей хлеб выпекать надо да деда кормить! А одним зрелищем сыт не будешь. Да и как бояться печки – такой знакомой до каждого кирпичика, кормилицы? Баба Нюра решительно протянула руку к заслонке и тут же отдернула ее, как ошпаренная.

– Ох, ты ж! – вскрикнула бабушка, с недоумением глядя на руку. Всё на месте – и пальцы, и ладонь, хотя секунду назад своими глазами видела, как рука растворяется в радужной стене печи!

– Печенька, да что ж с тобой случилось–то? – с досадой запричитала баба Нюра, заглядывая в устье и в подпечье, – Какая напасть с тобой приключилась? И как мне хлеб–то печь?!

Да разве ж испечешь, если сквозь стены печки проходит все, как вода через сито… Больше она не решалась трогать печь, а то мало ли, тронешь, а вернется ли всё свое обратно, с той стороны… «Руки мне еще пригодятся», – благоразумно подумала баба Нюра и побрела из кухоньки подобру-поздорову.