Гибель левиафана

Деревня Дэрванти готовилась к фестивалю бога плодородия Дэрвана: множество купцов из соседних деревень съезжались сюда, чтобы продать как можно больше товара; пригласили актёров, которые должны были выступить с легендой на центральной площади; из столицы приехали рыцари, которые выполняли роль стражи и следили, чтобы воришки не утащили лишнего; староста деревни даже попросил странствующего лекаря задержаться подольше, чтобы помочь местному знахарю, если вдруг случится что-нибудь во время праздника.

В других деревнях тоже устраивали праздники в честь своих «маленьких» богов – на каждое поселение приходилось по своей легенде и своей маленькой вере. Но у старосты деревни Дэрванти было достаточно влияния в округе, чтобы устраивать воистину большой фестиваль во имя их божества. Благо, что знати не было дела до сельчан: у власть имущих было достаточно забот, чтобы не мешать празднику.

– Э-хе-хей, путник, не проходи мимо! Только самые лучшие напитки! Только лучшие яства! Только лучшие девчонки! – мужчина средних лет из-за прилавка подмигнул Эмиэлю, который улыбнулся и вежливо кивнул в ответ подзывавшему.

Но он здесь не за празднеством. Он здесь для того, чтобы помочь тому, кто пропускает этот праздник – девушке по имени Мальва, которую сразила непонятная хворь. Никто из врачевателей не знал, при какой болезни у человека выступает кровавый пот, слепнут глаза и теряется дар речи. Он, в целом, тоже не знал, но мог предположить, в чём дело.

Эмиэль уже видел такие симптомы – и в первый раз у него не получилось вылечить пациента. Ни олеандр, ни чистотел, ни симптоматическое лечение. Ни даже корень валерианы. В тот первый раз самым гуманным было дать настойку, которая даст измучившемуся безболезненно заснуть вечным сном.

Но в этот раз он приложит все усилия и применит все способы, чтобы предотвратить гибель пациента – даже если в ход пойдут лекарства, которые не одобряют другие лекари. Деревенские всё равно не знают, чем именно лечит странствующий лекарь, а потому доверяли только местным слухам, что этот бледный тип вылечил уже не одну болезнь, поговаривают, даже роды принимал. Молва о нем ходила разная, и Эмиэль старался поддерживать о себе наилучшую репутацию.

Дом пациентки сильно выделялся из маленьких ветхих хат деревни: двухэтажный, крепкий, с клумбами редких цветов, с резными окнами и крепкими дверями. Только вот цветы завяли, а окна заколочены неаккуратными деревяшками. Ещё один симптом: у пациентки уже появилась светобоязнь. Как иронично, что зрение она потеряла, а света боится всё так же.

Он постучался в двери и за ними раздались шаги

– Иду-иду, – он слышит, как отпираются засовы, а в дверном проеме появляется юное девичье лицо, не старше двадцати лет на вид, – О, мы вас уже заждались.

Он заходит в услужливо открытую дверь, а ему сразу же в руки дают зажженную свечу – он чуть было не отшатнулся от неожиданности.

– Идите за мной, Мальве всё хуже и хуже, – и девушка быстрым шагом поднимается на второй этаж, показывая, куда идти.

– В прошлый мой визит спальня находилась на первом этаже, – замечает Эмиэль, держась за перила на узкой лестнице.

– Да, была… Мальва начала по ночам…как же это называется… сноходить, вот! А дверь запирается у нас только в верхней комнате, а потому пришлось её переложить – это чтобы она на улицу в ночи не вышла, – перед ним снова открывают дверь и кивают в сторону кровати, стоящей по середине комнаты.