Ничего серьезного

Фауст едва успел допить свой утренний кофе, когда ему позвонил брат. Летние каникулы были в самом разгаре, а Галилею, как всегда, не сиделось на месте, в то время как Фаусту требовалось значительно больше времени, чтобы проснуться и начать день.

– Алло, Гелик.

– Ты где?

– Дома, только встал. А ты?

Вместо ответа связь на секунду прервалась, а потом Галилей, как ни в чём не бывало, вышел через дверь туалета и сел рядом за стол. Понятно, что из-за того, что в родительском доме все двери были одинаковые, войти через Шор в какую-то конкретную было сложно, однако Галилей почему-то всегда выходил именно из уборной.

Он выглядел как всегда: жёлтый плащ на белую майку, джинсы, растрёпанные длинные волосы цвета тёмного каштана. И, конечно, зелёный кулон Скакуна. В руках он держал чашку чёрного кофе с надписью «Эксперт по не твоим собачьим делам».

Фауст выглядел погружённым в свои мысли и натянуто улыбнулся. Сегодня он был явно не в духе, и Галилей знал причину.

– Уже назначил встречу?

– Да… сегодня на десять вечера, – обречённо выдавил Фауст. – Поверить не могу, что полдня уже прошло, пока я спал.

– Не придумал подарок?

– Слушай, не придумал, – Фауст тяжело вздохнул и протёр глаза. – Вроде есть мысли, но… будто это всё не то. Не знаю, может зря я всё это затеял?

– Конечно зря. Но раз вбил себе это в голову, то будь добр доведи до конца, а то потом и того хуже – ещё будешь жалеть.

– Не представляю, что можно подарить девушке, к которой столько испытал, зная, что больше её никогда не увижу?

Галилей поморщился. То ли от глотка кофе, то ли от слов Фауста.

– Не драматизируй так.

– Тебе легко говорить! – Фауст махнул в его сторону рукой. – Ты с Адель даже не знаком.

– Ну-ну, смотрю на тебя и думаю, что это к лучшему.

Фауст замолчал. Он привык к несносности Галилея, но каждый раз чувствовал укол обиды. Его брат всегда относился показушно снисходительно к чужим проявлениям чувств, что периодически раздражало.

– Ладно. Не дуйся, – сказал Галилей и залпом допил кофе. – Давай через часок встретимся в лагере и вместе подумаем? Можем зайти к Петросу, у него в таких делах котелок варит.

Фауст переживал, что это затянется, а тем временем полдня уже прошло. Но Галилей был прав.

– Ладно… Скачи, я догоню.

Галилей коротко кивнул и исчез в Шоре за дверью гостиной. Фауст остался сидеть, кусать ногти и смотреть в стену от навалившихся мыслей. Что если он не успеет её увидеть? Или подарок не возымеет нужный эффект? А какой должен быть эффект? О чём речь, если пока что не было даже достойной идеи подарка?

На самом деле Фаусту никуда не хотелось идти, настроение и так было паршивое, поэтому время он тянул как умел. Через час его замотивировала собраться только мысль о том, что Галилей или их друг Петрос действительно смогут подсказать что-то толковое, хотя надежд было мало.

Фауст натянул рыжую гавайскую рубашку в синий цветочек и второй раз за утро умылся, погода была жаркая. Прямо из ванной комнаты он решил скакнуть к Галилею, в их секретный лагерь в лесу другого мира.

Очутившись в Шоре, Фауст подумал про розовую дверь. Они с братом около года назад обшарили все свалки, чтобы найти дверь с рамой и притащить её в лагерь – всего одна дверь, о существовании которой знали только они. Но как только он почувствовал, что выходит из скачка, земля под ногами исчезла. Фауст резко упал в огромную грязную лужу и забарахтался в ней, как рыба на отмели.