Магический перстень Веры Холодной - Елена Арсеньева

Магический перстень Веры Холодной

Страниц

180

Год

2015

О, какая невероятная красавица была королева экрана Вера Холодная! Ее потрясающе темно-серые, практически черные глаза с шиммером захватывали дух, ее искусно подчеркнутые веки, длинные ресницы, украшенные великолепными перстнями и браслетами, и ее грациозные ножки - все это не оставляло равнодушными. Не только мужчины, но и женщины не могли устоять перед ее обаянием... Красные, белые, зеленые - Вера была объектом влюбленности всех и каждого... Всю Россию овладело безоговорочное влечение к ней! Каждый, как на подбор, с удовольствием смотрел ее фильмы и наслаждался романсами, звучащими из их звуковой дорожки. Поклонники просто засыпали королеву цветами и подарками, однако судьбоносное событие, особенно изысканное кольцо от влиятельного одесского диктатора Гришина-Алмазова, полностью перевернуло жизненный путь Веры...
Тем временем, в окружении захватывающих приключений, находилась Алена Дмитриева - талантливая авторка, предпочитающая аргентинское танго и утонченное словесное искусство. Однажды она оказалась в запутанной истории, в которой ее обвинили в похищении драгоценного артефакта из Одесского Художественного музея. Этот перстень, по легенде, принадлежал когда-то Гришину-Алмазову, опасному криминальному авторитету, и за ним тянулся след множества преступлений. Теперь, Алене самой приходится вступить в тщательный поиск этого украшения, чтобы выбраться из опасной ситуации, которая затянулась вокруг нее...

Читать бесплатно онлайн Магический перстень Веры Холодной - Елена Арсеньева

© Арсеньева Е., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

* * *

Я вам не скажу за всю Одессу…

Из песни

…Никто не знал, откуда он взялся. Никто не знал, чья рука его смастерила и кто первым надел его. О, конечно, каждый, кто становился его владельцем, мог бы припомнить, откуда у него появилась эта странная вещица, но беда в том, что владельцы его не заживались на свете, а если и заживались, у них непременно находились гораздо более важные дела, чем затруднять свою память воспоминаниями о такой безделице…

* * *

«Кажется, всё, – подумала Алёна. – Хватит играть. Пора начинать. Ох, ужас… Ну, на счет раз!»

Она не без усилия открыла глаза, которые жмурила с таким старанием, что мокрые, соленые ресницы слиплись, и тотчас же встретила растерянный взгляд Ромки. Поэтому прежде, чем парень успел открыть рот и заорать, что спасать больше никого не надо, Алёна сквозь зубы прошептала:

– Молчи! Мне нужно оказаться на яхте. Как только они начнут со мной возиться, садись на свой байк и мотай отсюда! И сразу позвони Арнольду!

Она снова зажмурилась, и тут же раздался звук чего-то тяжело упавшего в воду. Она сейчас совсем не казалась ледяной, а, наоборот, обжигала напряженное от страха тело! И в это время голос, показавшийся знакомым, с насмешливой вальяжностью произнес откуда-то сверху, наверное, с борта яхты:

– Ну, давайте сюда вашу утопленницу. Хоть я и придерживаюсь принципа, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих, но на красивых женщин этот принцип не распространяется. Помогите-ка мне, молодой человек, загрузить ее в этот гамак. Давайте подведем снизу… вот так! Ишь ты, кто бы мог подумать, что мы будем использовать эту сугубо развлекательную принадлежность в качестве сетки для ловли русалок!

Раздался женский смешок, тоже показавшийся Алёне знакомым, а потом она почувствовала прикосновение каких-то грубых веревок к телу, и тот же вальяжный голос скомандовал:

– Подсекай! И вира помалу!

Алёну потянуло наверх, веревки врезались в тело, она вдруг ощутила, что повисла над водой и поднимается все выше и выше, потом качнулась в сторону, начала опускаться – и не выдержала: открыла глаза, чтобы увидеть сияющее под солнцем, самое синее в мире Черное море вокруг, пляж Лонжерон – уже очень далеко, палубу яхты – очень близко, а еще – себя, скомканную и мотающуюся в какой-то большой мокрой сетке, подобно скумбрии, которую небрежная хозяйка тащит с Привоза и помахивает ею на ходу. И вдруг раздался внезапный рев аквабайка и изумленный крик:

– Куда же ты, парень? Куда помчался? А что нам делать с этой русалкой?

А потом она услышала голос, который уже не был вальяжным – в нем звучало опасное напряжение:

– Стоп машина! А теперь я хочу понять, что все это значит. Русалка она или подсадная ри‑и‑иба…

Алёна почувствовала, что сетка, которая уже начала было опускаться, зависла между небом и землей, вернее, между небом и палубой. Она снова вспомнила о скумбрии, которую хозяйка тащит с Привоза, небрежно раскачивая сетку. Ри‑и‑иба…

Тут у Алёны свело челюсти от приступа тошноты, нестерпимо, до бешеного звона в ушах, закружилась голова, а в следующее мгновение она лишилась сознания – на сей раз отнюдь не притворно.

* * *

– Кто его наслало на нашу голову, этого шмока? – с отвращением спросил плотный, коротконогий человек с узкими глазами, сидящий на стуле с розовым шелковым сиденьем и неудобной гнутой спинкой. – Скажи, Шмулик, откуда взялась эта белопогонная саранча на наши тучные одесские нивы?