Солнце мое

Испания. Приморский городок Сан-Педро. Оздоровительный бассейн Талассия на окраине города. Йодистый запах подогретой морской воды.

Я иду по гулкому коридору, разделяющему голубой оазис бассейна и многочисленные кабинеты спа-процедур. Моё тело, разомлевшее от долгого тридцати шестиградусного купания, торопится покинуть влажные пределы Талассии и остудить кожу «прохладным» двадцати шестиградусным морским бризом.

Неожиданно из бокового прохода прямо передо мной вышаркивает огромный сутулый старик. Покачиваясь на худых жилистых ногах, старик направляется к выходу. Его походка напоминает колыхание шлюпки в волнах на короткой береговой привязи.

Ускоряю шаг, пытаюсь протиснуться между ним и стеной коридора. Хм, не получается. Сила, похожая на взаимодействие однополярных зарядов, не подпускает меня. Что за ерунда! Вновь ускоряю шаг. И вновь хребет старика реально отталкивает меня назад.

«Ах, так!» – демонстративно перестаю куда-либо спешить.

Если честно, мне и спешить-то некуда, вторую неделю не случилось найти хоть какую-то работу. Отсутствие работы, как известно, затягивает человека в топь хронического безделья. А человек, озлобленный затянувшейся хроникой (говорю ответственно!), способен на очень нестандартные поступки.

К примеру, он пускается в частный сыск. Зачем? – Неважно. Так он реализует внутреннюю пустоту. Ведь сыскарь, как комар, всасывается в объект и пьёт его непонятку. А потом сцеживает выпитое в свои пустые пазухи. Отлично сказано! Да-да, именно сыск вытащит меня, как Мюнхгаузена, из трясины будней – решено! Пристраиваюсь за спиной старика. Чем я не Шерлок?

«Хэй, Огюст! – будто говорит дружище Холмс. – Тебе двадцать лет! Помни: жизнь – щедрая расточительная игра – твоя игра. И в этой игре ты обязан играть на выигрыш независимо от окончательного результата!»

Стоп! Перечитываю собственную запись: «озлобленный хроническим бездельем»…

Хорош, нечего сказать! Окончил лучшее вachillerato[1] в Сан-Педро. Сам сеньор Пабло тискал меня в объятьях и шептал в ухо: «Иди, сынок, пусть дорога укажет тебе путь к счастью!» Какая дорога? Всюду, где я ни пытался устроиться на работу, холёные менеджеры лапали мои документы, и отвечали, лыбясь, как раздавленные помидоры: «Сеньор Огюст, очень сожалеем, но ваше досье нас не убеждает. Позаботьтесь обзавестись протекцией».

Протекцией! Где я возьму им эту протекцию? Мой отец – великий умница, но он простой рыбак и не вхож в денежные кабинеты. А протекция сеньора Пабло им нужна как на базаре тухлая рыба – вечно, мол, этот школьный нянька пристраивает своих бездельников в тёплые местечки. У-у, сволочи раздавленные…

Препираться с собственной памятью мне скоро надоедает, и я перевожу взгляд на объект сыска, вернее, на его совершенно лысый затылок. «Ха, старикан-то непростой, – примечаю его необычайно развитые теменные бугры. Помню, на уроках психометрии модница Эльза утюжила нас цитатами из какой-то тёмной книжонки: дескать, развитые теменные кости указывают на наличие в экстрасенсорике человека паранормальных способностей. Чушь собачья, но я запомнил. Может потому, что отец частенько говорил мне: «Везде, где бы ты ни был, наблюдай человека, так ты познаешь самого себя».

Ну вот, пока я припоминал бородавку на шее Эльзы (вечно спрятанную под крохотный шарфик-арафатку), старик набрал крейсерскую скорость и метров на десять ушёл вперёд. «Э-э, дырявая субмарина, так дело не пойдёт! – ворчу я на старика и прибавляю в скорости. – И вообще, сеньор Огюст, запомни: ты сегодня сыскарь, а потому не валяй дурака – Fais ce que dois, advienne, que pourra!