Прошло, наверное, года полтора с того момента, как Иван начал обживаться в своей мастерской. Создавая своё личное убежище из кирпичей и фанеры, мужчина планировал заполнить эту постройку «мужским хламом», как называла жена инструменты и запчасти.
Вместе уже пятнадцать лет, а женщина никак не могла привыкнуть к увлечению супруга. И ладно бы тот ложился спать с запахом разлитого на рубашку бензина или – того хуже! – с ароматами послеобеденных возлияний.
Иван же пах деревом и столярным клеем, почти за двадцать лет пропитался любимым занятием до корней волос.
Золотые руки росли у мужчины именно оттуда, откуда положено. Несколько лет назад, получив участок земли от государства, он построил дом мечты, возводил избу так, как завещали предки: без единого гвоздя; прохладная летом и тёплая зимой постройка радовала глаз. Любовно складывал брёвнышко к брёвнышку, пустив свою семью внутрь лишь тогда, когда дом подсох и окреп.
Строившийся посёлок ещё не успел разрастись до размеров сельского мегаполиса. Между домами расстояния оставались внушительными, да и жителей насчитывалось едва ли больше полутора десятков семей. Просторная территория вокруг дома позволяла спокойно прогуливаться по мягкой травке, не опасаясь, что проезжающий автомобиль окатит грязью из глубокой дорожной выбоины.
А после того, как три ребёнка и жена обжились в своих комнатах, хозяин решил построить для себя столярную мастерскую. В скором времени мечта исполнилась, и для полного комфорта не хватало разве что радио, или телевизора.
Второй вариант Ивана устраивал лучше всего. В перерывах между работой, можно было что-нибудь посмотреть по "ящику", по долгу не приводя себя в порядок, прежде чем переступить порог дома. Иногда, чтобы оттереть от себя лак или краску, нужно было потратить не меньше часа, и всё это ради того, чтобы просто зайти домой поесть, и снова уйти.
И если Иван мог до глубокого вечера обойтись без еды, занимаясь заказами, то уж точно всё это должно было происходить в монотонной болтовне радиоприёмника. А уж если добыть и телевизор, не дорогой, лишь бы из него что-то говорило, то обедая в мастерской можно было и что-нибудь посмотреть.
Противореча всем правилам работодателей, Иван точно хотел превратить своё рабочее место, в домашний уголок. Тем более его начальником был он сам.
Так, в отдельной комнатушке мастерской, перед старым диванчиком , на низенькой тумбочке, вскоре появился телевизор.
Иван купил его в одном круглосуточном магазине, возвращаясь уже поздно ночью домой от заказчика. Привыкнув к ночным продуктовым магазинам, Иван конечно был удивлён и посчитал это не как иначе, как знаком судьбы.
Среди тяжелых радиоприемников и самых первых магнитофонов стоял он – маленький, с горбатой задней крышкой и выпячивающимся кинескопом. Это была вещь из его детства, когда еще живые родители Ивана приезжали в гости к бабушке. Там стоял точно такой же телевизор, имевший всего лишь два канала. Черно-белый, с прыгающей рябью на середине экрана и стаей мушек, возникающих, когда мимо дома проезжала машина.
Продавец охотно продал Ивану этот телевизор, зачем-то добавив, что «этот аппаратик» принадлежал одному малоизвестному режиссеру, который почти двадцать лет назад погиб при странных обстоятельствах. То ли в его дом забрались грабители, то ли он сам решил так уйти. Тело режиссера обнаружили мертвым в сценическом костюме и гриме одного из своих персонажей прямо перед включенным телевизором.
