Долгосрочная месть

Две тысячи восьмой год, сибирский провинциальный город.

Тишину опустевшего к ночи парка, ярко освещенного фонарями, нарушал смех двух светловолосых братьев. Они возвращались домой с вечернего сеанса, дурачась и весело обсуждая угарные моменты из фильма. Олегу было семнадцать лет, Глебу – девять. Младший был на седьмом небе от счастья: старший брат, его пример для подражания, его гордость, сдержал обещание – сводил его аж на самый поздний сеанс, как настоящего взрослого!

До дома оставалось немного. Ребята уже завернули по тропинке к воротам, как дорогу им преградил незнакомец в черной кепке, резко шагнувший из темноты кустов. Размахивая «бабочкой», он приказал:

– Стоять, сказал! Гони сюда кошелек, и побыстрее!

Олег, загораживая собой младшего братишку, подтолкнул его к воротам.

– Глеб, беги отсюда!

А сам бросился на грабителя и в пылу едва начавшейся драки не сразу почувствовал боль, когда нож вошел ему в живот.

– Вот же гад! Ты че наделал? Тебе конец, идиот! Лучше беги!

Глеб, хоть и был ростом едва чуть выше метра, но трусостью не страдал. Вместо того чтобы убежать, он ринулся на незнакомца и изо всех своих детских сил толкнул того в спину. От неожиданности грабитель выдернул нож из плоти жертвы и наотмашь саданул младшего, порезав ребенку правую щеку. Видимо, он был не готов к братскому геройству, потому что, едва увидев кровь, вдруг растерялся.

– Зачем вы стали сопротивляться? Зачем?! – истошно кричал он, убегая.

– Ай… Он мне че, лицо порезал?.. – Глеб схватился руками за порезанную щеку, пытаясь остановить кровь. Весь в слезах подбежал к Олегу, присевшему на ближайшую лавку.

– Дай посмотреть, убери руки… Да там больше крови, чем пореза. Не ссы, мелкий, рана не такая уж и глубокая…

– Помогите! Мы здесь!

– Да не кричи так, все равно никого нет. – Олег, зажимая одной рукой рану в животе, другой достал телефон и набрал номер скорой помощи. – Алле! Скорая? У меня ножевое ранение в живот, и порез лица у младшего брата… Городской парк… Приезжайте скорее, пожалуйста.

– Брат, ты ведь не умрешь? – продолжая плакать, Глеб тормошил брата.

– Все… будет хорошо… Я уже вызвал нам с тобой… помощь.

Спустя минут пять послышался вой сирены скорой помощи. Олег отправил младшего встретить медиков, чтобы им легче было найти место трагедии. Когда скорая в сопровождении Глеба подъехали к Олегу, тот уже лежал на скамейке, закрыв глаза и не двигаясь.

– Брат! Проснись! – плакал и кричал мальчик изо всех сил, пытаясь разбудить брата.

– Мальчик, пока не мешай нам…

– Мертвый уже! – крикнул фельдшер бригаде, и тут же осекся, сообразив, что его слышит ребенок.

– Вижу, но давайте поторопимся. Проще тридцать минут отработать, чем потом по судам бегать. Молодой слишком, – тихо ответил врач.

– Понял.

Медицинская бригада переложила тело Олега на носилки и загрузила их в машину, чтобы провести реанимационные мероприятия.

А фельдшер занялся мальчиком, стараясь отвлечь его и во что бы то ни стало не пустить внутрь скорой.

– Мальчик, как тебя зовут?

– Глеб… – всхлипывал он.

– Глеб, дай мне твою рану осмотреть.

Медику удалось сместить центр внимания, и он быстро осмотрел рану.

– Ну вот, видишь, как хорошо, кровотечения уже нет. Значит, никакие важные сосуды не задеты. Даже зашивать не надо. Останется, скорее всего, небольшой шрамик, и все.