Все жанры Все авторы
Боевой шлюп «Арго» (сборник) - Юлия Зонис

Боевой шлюп «Арго» (сборник)

Страниц

200

Год

2012

Троянская война завершилась триумфально, но Одиссей, сюрприз-сюрприз, не играл в ней никакой роли. Телемак, бесстрашный сын Одиссея, вновь отправляется в опасное путешествие, ища своего отца. Однако, его поиски приведут его к удивительным открытиям, сталкивая его с неожиданными героями мифов. Сам Ахиллес, величайший воитель всех времен, нынче позирует перед фотокамерами, пытаясь совместить боевую славу с модой. А Язон, славный вождь Аргонавтов, нашел новую страсть в разведении почтовых голубей. Старое знаменитое судно, ''Арго'', продолжает свои героические плавания, преодолевая не только пространство, но и время. На его палубе слышен скрип солярочных бочек, а с кормовых орудий осыпается ржавчина. В то время, над горами Колхиды, дым от зенитных разрывов словно плывет в воздухе... В этой захватывающей сборке вы найдете фантастические повести и захватывающие рассказы от Юлии Зонис, великолепной авторки, удостоенной престижной премии Бориса Стругацкого - ''Бронзовая улитка''. Более того, она стала двукратной лауреаткой премии ''Портал'', что говорит о высочайшем качестве ее произведений.

Читать бесплатно онлайн Боевой шлюп «Арго» (сборник) - Юлия Зонис

Боевой шлюп «Арго»

Мой Телемак, Троянская война окончена.

Кто победил – не помню.

Иосиф Бродский «Одиссей – Телемаку»

Мать говорит, что я сын Одиссея, но сам я не знаю.

Может ли кто-нибудь знать, от какого отца он родился?

Счастлив я был бы, когда бы родителем мне приходился

Муж, во владеньях своих до старости мирно доживший.[1]

Гомер «Одиссея»

Остров встретил нас свистом ветра и визгом полудиких свиней. Возможно, это были те самые, наши прадеды-мореплаватели, обращенные Цирцеей. Тощие и бурые, они окружили лагерь и пытались добраться до мешка с сухарями. Жбан думал-думал, а потом взялся за топор и веревку. Прогонявшись два часа по берегу за особенно прытким кабаном, он приготовил свинину на ужин. Свинина оказалась жесткой – видно, Цирцея давно не потчевала кашей своих любимцев.

Ветер посвистывал в скалах. Сухие пучки травы, козьи тропы без коз да полуразвалившаяся хижина – вот и все, что мы нашли на острове. В развалинах обнаружился глиняный горшок с зерном. Кое-какие зернышки уже проклюнулись, и из них тянулись бледные, лишенные корней ростки. Мы проспорили над горшком до захода. Обжора Жбан говорил, что надо брать, а Мудрый Филин поминал недобрым словом Цирцею и вчерашнего кабана. В конце концов оставили горшок лежать где лежал. В последних лучах заката Мудрый Филин бродил по обнаружившейся за домом помойке, искал черепки. Он помешан на краснофигурной керамике, но так и не нашел пока ни одной целой вазы. Мы обошли черный прямоугольник свиного загона. Огораживающие его жерди высохли и стали хрупкими, как тысячелетний пергамент. В дальнем углу отыскалось корыто с остатками каши. Жбан жадно облизывался, однако даже ему хватило ума не лезть к колдовскому зелью. За пятьдесят лет магия могла и не выдохнуться.

Спустившись обратно к морю, мы обнаружили, что Рыбий Царь опять сидит на корточках у воды и беседует с корюшками. Не знаю, что они ему наговорили, но, встав и как следует отряхнув кожаные штаны, безумец предупредил нас, что грядет буря. Надо было либо пережидать ее на острове, в компании свиней, либо заводить мотор. Солярка кончалась, а до следующей заправки переть еще дней десять.

Корыто наше ржавое и напоминает миниатюрную копию нефтяного танкера. Так утверждает Мудрый Филин, а по мне – обычная сторожевая канонерка, разве что пошире и почти без надстроек. Кормовое орудие у нас клинит, по левому борту каждые два дня открывается течь, но на заходе пробоина обычно зарастает. Бочки с соляркой стоят прямо на палубе, к полудню они нагреваются, и от них невыносимо несет плавящимся гудроном.

Рыбий Царь подмигивает левым глазом – то ли тик, то ли это он так веселится.

– Буря, скоро грянет буря!

Я неохотно спускаюсь в каюту и достаю бурдюк. Это предпоследний. Можно, конечно, и на острове переждать, но что-то мне там не нравится.

– Воля капитана – закон, – говорит Филин, провожая меня сумрачным взглядом. – И все же, Мак, не очень-то ими разбрасывайся. Паллада твоя еще хрен знает когда объявится, а с солярой у нас полный кирдык.

Мак – это сокращение от моего полного имени. Меня назвали в честь отца, которого я никогда не видел. Говорят, он сорвался с места лет двадцать назад, еще до моего рождения, и, как и мы сейчас, ушел в плавание. Мать до сих пор не может простить это деду. Развешивая белье во внутреннем дворике, она, сгорбленная, сухая, поседевшая прежде времени, все косится на окно дедовской комнаты и шлет ему сквозь зубы проклятия.

Вам может понравиться: