Подкидыш из глубин

© Маргарита Зирен, 2025

ISBN 978-5-0065-7692-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Легенд немало существует в пределах ветхой старины.

А раз добро в них зло осудит, как воздух нам они нужны.

И об одной истории такой, забытой миром уж давно,

В тот век вернувшись золотой, я и поведаю сейчас.

Где, как и сушь, морское дно, под властью царского правленья,

Населено было народом.

Но не под толщей голубой берут начало приключенья.

А начну я свой рассказ в замке старого вельможи.

Где богач кичился родом, в угоду собственной гордыне.

Не видя ценность подороже в своём родном, чудесном сыне.

Часть I

Царила скорбь в опочивальне, где челядь молча, словно тень,

Вокруг больного суетилась. Барон-то был уже на грани

Нежданной смерти пятый день. Болезни чувствуя не милость

В своей измученной груди. Но вдруг все слуги вышли вон,

Хозяйский выполнив приказ. Когда б с торгового пути

Он был гонцами возвращён.

И в тот свиданья поздний час, как горевал у хладных ног

Вернейший друг душою близкий! Коль сожалея видеть мог

От прошлой славы лишь огрызки. Былая мощь ушла из плоти,

Но хоть и был смертельно болен, благодаря своей природе

За жизнь боролся ещё воин. С тоской смотрел он на портрет

Юнца – кудрявого красавца. О ком молчал немало лет,

Раз сын позором был для старца.

Присесть он мужу указал и тихим голосом сказал:

– Прошу тебя не отказать мне в просьбе дерзкой, верный друг.

О нём печалюсь я опять. Боюсь, что бедный мой сынок,

Средь горя мечется и мук. Прошу мне душу успокоить,

Когда б не трогал его рок. Но где причал его? Не знаю.

И неважно сколько стоить будут розыски, Калан.

Но я, тревожась, умоляю, входить не надо забияке

В непобедимый вражий стан. Людей надёжных собери

Охочих до жестокой драки. Да снаряди корабль мой.

На честь твою надеюсь я. Письмо наследнику вручи,

Дабы вернуть его домой.

Калан

– Хоть в аду, да хоть в раю, да хоть Вселенной на краю

Найду я вашего дитя.

барон

– О, если жив бродяга милый, успеть бы свидится мне с ним.

Я стар, совсем уж стал я хилый, а скоро стану не живым.

Калан

– Отец вы мне, хоть и не кровный. Благодетель вы мой скромный,

Который жизнь вторую дал. Пожелав дитя оставить,

Когда б избавился родитель. Но ваш подкидыш возмужал.

Готов плечо теперь подставить, чтоб опереться мог учитель.

барон

– Лежал, пищал комок на стуже. Какой ты маленький был, тощий.

И кто б дитя узнал бы в муже? О, как налились силой мощи!

Видать, оставил сын меня, чтоб онемела сердца зона…

Когда ж дитя увидел я, вселился в душу ты барона.

Калан

– Уж двадцать лет прошло с тех пор.

барон

– Я о другом сказать хочу. Послушай исповедь-укор,

Быть может совесть облегчу. Уж скоро смертная пора

Меня изгонит со двора, но умирать не смею с долгом.

Прощенье должен я молить у тех, кого в величье гордом

Пытался силою смирить.

И продолжал, прикрыв рукой глаза с непрошенной слезой:

– Достоин я на гробе танца за гнёт рождённый моей злостью.

Ведь я не дал сынку и шанса, когда б сосватал ему гостью.

Хоть и полна была презрений из рода графского гордячка,

Не принимал я возражений. Видать с душой стряслась болячка,

Коль мне родниться захотелось. Ох, сынок, прости зануду

За моральную не зрелость! И случиться надо ж худу!

Сын влюбился в голытьбу, пожелав на ней жениться.

Но я не внял его мольбу. И заперт был он словно птица

В келье с окнами в решётках. Я думал право мне дано,