Наследники Белого слона

Часть 1

Под подушкой у меня живет Дрипс, а моя нижняя соседка – ведьма. Не по характеру, а по образу жизни… Не знаю, получится ли у меня рассказать эту историю внятно, – мысли так путаются!– я вообще очень рассеянная.

Как-то в воскресенье, ближе к середине дня, зазвонил домашний телефон и Дрипс схватил трубку. Он был голоден и сделал это нарочно, опасаясь, что я заболтаюсь надолго.

– Это Б.Б… – сказала трубка. То есть мой начальник.

Контора у нас небольшая и, соответственно, все на дружеской ноге, по крайней мере, когда глаза в глаза. Дрипс тоже вежливо так чего-то ответил, и трубка спросила, где я и что.

– Она на кухне, – сухо ответствовал Дрипс, – играется кастрюльками. Может, из этого даже получится обед… – меланхолично добавил он.

Дрипс не верит в мои кулинарные способности. Трубка уже была чем-то взволнована и потому окончательно растерялась:

– Она что, не может подойти?

– Нет! – решительно отрезал непрошеный секретарь. – Обед – это святое.

– А кто это говорит? – рассердился Б.Б.

– Автоответчик… – безмятежно заявил Дрипс и перекусил провод.

Не знаю – тупой он или просто плохо воспитан, но каждый его телефонный диалог кончается одним и тем же. Дрипс – вообще сплошные убытки, но без него было бы скучно. Я, честно говоря, как-то проворонила точный момент его появления в своей жизни: он просто завёлся сам по себе. Смутно подозреваю, что он был у меня и раньше, может быть, ещё в детстве, только тогда я не знала, что он – настоящий.

Разделавшись с телефоном, Дрипс пришлёпал ко мне, вскарабкался на стол и уселся на краешек тарелки с зачатками будущего салата. Мне было некогда: вечером намечался ужин на двоих – и чёрт меня дернул устроить это у себя, лучше бы напросилась в кабачок! Словом, должен был прийти Серж, и нужно было подготовиться.

– Убери свой зад из салатницы! – приказала я.

– Мне нужна бумага и ручка, – деловито заявил он, не двигаясь с места, но после тычка ложкой перебрался в чашку. Сел на краюшек и сунул в кофе ноги.

– Я тебя стирать не буду! – сурово предупредила я.

– Куда денешься! – благодушно отозвался нахал, и стал прихлёбывать чёрную жидкость, пока не показались его стоптанные ботинки. – А обувочка-то у меня – не фонтан! – задумчиво протянул он, задирая ноги на край чашки. – Э-эх, бесприглядный я…

– И бумагу не дам!

Тогда он начал противно канючить, – как всегда, – пришлось выдать требуемое, а в наказание я запихнула его на полку с цветами. Продолжая свои труды, я слышала, как он там пыхтит и сопит; потом эта мелочь сообщила:

– Тут места больше нет на листе…

Но я была сердита из-за кофе – вари-ка теперь новый! – и посоветовала:

– Пиши на пузе.

Он ещё посопел, и говорит:

– Неудобно…

– Что?

– Неудобно на пузе! Да и как оно в конверт потом влезет?

Оказывается, он сочинял письмо своей милашке, та как раз была в отъезде, – но про неё я ещё расскажу отдельно. Потом обнаружился перегрызенный провод – и я нудно ругалась, а Дрипс скучал и жевал цветок. Я бухтела долго – всё время, пока искала скотч, и занималась починкой, и Дрипс успел сгрызть один бок у цветочного горшка и, конечно, рассыпал землю. Позвонила Сержу, напросилась на встречу в нейтральном месте, съели с Дрипсом неоконченный салат, – и остаток дня прошел спокойно. А когда я достала приготовленное на вечер платье – миленькое такое, очень сексапильное и очень дорогое, – Дрипс неожиданно всполошился: