Проверка на прочность

– Елизавета, еще раз повтори то, что я тебе сказала!

Женщина кричала, глядя на свою дочь, абсолютно не думая о том, что в соседней комнате сидят родственники и все слышат. Она выйдет из комнаты Лизы и с добродушной улыбкой позовет всех пить чай с медовиком, ведь сегодня день рождения. И мать не заботило то, что именинница стояла перед ней и всеми силами старалась не разрыдаться.

– Мам, я уже повторила, зачем ты заставляешь меня?

– Не хочу слышать лишние слова, говори то, что должна!

Заправив прядь русых волос за ухо, Лиза выдохнула, прикрывая карие глаза недлинными ресницами, чтобы предательские слезы не вырвались наружу. Лиза старалась сделать выражение лица максимально безразличным, но уголки губ настырно ползли вниз, словно мышцы лица протестовали, не хотели притворно улыбаться. Безвольно опустив руки, девушка отвела взгляд от матери и зашевелила губами:

– Я отдам тебе все подаренные деньги, не оставлю себе ни рубля, потому что я живу в твоей квартире и ем еду, купленную на твои деньги.

Этот момент Лиза хорошо запомнит. Он настолько врежется в память, что при одной только мысли о том, что нужно пойти поесть, девушку начнет трясти, она перестанет есть дома, будет обманывать мать, придумывая нелепые отмазки, что она перекусила у подруги, что поела в столовой, что зашла по пути к дедушке, лишь бы не слышать лишний раз то, что она сидит на шее, объедает мать.

– Вот и славно. Теперь вытри слезы и выйди к гостям. Не слышишь, как надрывается чайник?

Оставив в своей комнате мать, Лиза прошла на кухню, где сидела ее подруга – Соня Малышева. Меньше всего девушка сейчас хотела видеть жалость в глазах пришедших гостей. Лизе хотелось исчезнуть, либо чтобы у всех на время истерики матери пропадал слух, чтобы они не были невольными свидетелями той грязи, что вываливала женщина при любом удобном случае.

– Лиз, – позвала осторожно подруга, коснувшись дрожащих плеч девушки, – иди в комнату, я сама принесу торт, хорошо? – Соня забрала из рук Лизы небольшой квадратный десерт и поставила на стол. Открыла коробку с небольшими свечками и воткнула в несвежий торт ровно восемнадцать штук.

– Зажги их на столе в гостиной, ладно? Если сделать это здесь, они потухнут, пока будешь нести его в комнату, – Лиза безразлично осмотрела неказистый торт и сглотнула тугой комок, застрявший в горле. Ей не хотелось, чтобы сидящие в гостиной родственники ели этот дешевый недодесерт и пили чай из пакетиков с привкусом хлорки, ведь воду мать набирала из-под крана в целях экономии. – Ненавижу свой день рождения, Сонь. Спасибо, что пришла, одна бы я точно сошла с ума.

Подруга ничего не ответила, прикусив нижнюю губу. Она все никак не могла привыкнуть к тете Вере – матери ее подруги, а если быть точнее, то к ее взрывному характеру.

Бывали дни, когда они с Лизой делали домашнее задание после школы и все было хорошо, они даже могли в спокойной обстановке попить чай, и тетя Вера с удовольствием говорила с девочками и с интересом слушала их рассказы про школу. Но выдавались и такие дни, что Соне приходилось убегать из квартиры подруги из-за того, что тетя Вера начинала громко отчитывать дочь в соседней комнате или на кухне. Нередко бывало, что на Лизу поднималась рука. В небольшой семье Груздевых это было словно в порядке вещей.