Фараон был уже довольно стар. Во всяком случае, так думали все его окружение. В первую очередь сын. По его мнению, которым, к сожалению, никто не интересовался, папаша уже подзажился на этом свете, и давно пора отправиться в загробный мир. Вон и пирамиду выстроили. Милая такая, большая, чистенькая. Уже запасы на много лет вперед завезли. Осталось только его самого туда запихать, да какую-нибудь молоденькую девицу для удовлетворения в вечной жизни. Вот только отец мало того, что отличался завидным здоровьем, так еще и успешно пресекал все попытки посягнуть на его бесценное здоровье.
В данный момент фараон Имхотеп отправился на утреннюю прогулку. Хотя, скорее эта прогулка была рабочей, потому что в это время он выслушивал жалобы, осматривал наиболее значимые объекты, в том числе и строящиеся. Например, пирамиду своего сына. Там вот уже как месяц работы шли медленно. Надо было разобраться самому, потом что, если верить официальным сообщениям, все было в порядке, ну только мелочи сущие, подводы с камнем застряли из-за разлива реки.
Повернув в сторону реки, фараон с небольшой свитой из двух писцов и трех стражей направился к стройке. В воде копошились фигурки людей. Что-то мыли, что-то ловили, на кого-то охотились. Фараон равнодушно смотрел на них. Подданные не замечали своего правителя. Да и если бы заметили, то не признали бы в этом человеке того, кого могли лицезреть по большим праздникам в честь богов. Обычно фараон представал перед ними в золотой маске Амона, облаченным в дорогой плащ, расшитый перьями диковинных птиц и драгоценными камнями, с большим золотым жезлом в руках. Сейчас же это был обычный мужчина среднего роста с начавшей седеть бородкой, высохший от жаркого солнца. Разве что одежды чуть лучше, чем у большинства жителей, которые привыкли в обычной жизни обходиться набедренной повязкой.
Неожиданно внимание фараона привлекло яркое пятно. По дороге вдоль реки шла девушка. Ярко-красные ткани одежд то развевались на ветру, то, милостью того же ветра, обтягивали фигурку, так что были видны крутые покачивающиеся при ходьбе бедра. А когда девушка повернула, фараон увидел высокую большую грудь. Имхотеп почувствовал, что его мужское достоинство, долгое время равнодушное к прелестям дворцовых музыкантш и танцовщиц, начало наполняться силой.
– Узнайте, что за дева шла впереди, приведите во дворец, – немедленно распорядился фараон.
Один страж и писец немедленно отделились от толпы и последовали за ней, а фараон повернул в сторону дворца. Опять же, если пирамида сына строиться с проволочками, это проблемы в первую очередь его сына. Ему же придется потом ждать, когда отворяться врата в загробный мир, а не его отцу, заранее обеспечившего себе все прелести загробного существования.
Изменение маршрута заметили все, но значения не придали, подумаешь, передумал правитель порядок наводить. Может, утомился от долгой прогулки. Вон сколько уже обошли всего. И на рынке были, и пива попили, и в порт заглянули, и в храме благовония воскурили. Да всего уже и не упомнить. Пометок сколько приказано сделать было. У писцов чернила заканчиваться стали. Опять же дева эта. Переволновался правитель, отдохнуть надо, успокаивающего напитка выпить, прилечь. А через пару деньков или стройка продолжиться, или фараон дойдет до пирамиды.
