Все жанры Все авторы
Стеклянные пчелы - Эрнст Юнгер

Стеклянные пчелы

Страниц

90

Год

2019

«Стеклянные пчелы» (1957) – это потрясающий литературный шедевр, написанный непревзойденным Юнгером на стыке различных жанров: утопии и антиутопии. Одинокий герой, Рихард, живет в обществе, где технологический прогресс и искусственный интеллект заняли главенствующие роли. Роботы, которые заменяют человека на производстве, виртуальная реальность, прочувствовать которую возможно, и комфортное существование создают впечатление совершенного мира.

Но в этой идеальности есть неприятная сторона, за которую приходится платить: одиночество, утрата личной свободы и неподконтрольность. Рихард старается найти работу на фабрике, где производят наделенных интеллектом роботов-лилипутов – экспериментальное творение гения Дзаппарони, который стремится превзойти саму природу. Но возможно ли, что вся эта хрупкая гармония является иллюзией, а технологическое совершенство только маскирует истинные проблемы человечества?

Сквозь страницы этого загадочного романа Юнгер задает нам вопрос, оставляя нас в размышлениях. Что важнее - беззаботная эпоха технологического развития или настоящие межличностные связи и свобода выбора? Каждый читатель найдет свой ответ.

И чтобы полностью погрузиться в этот фантастический мир, воспользуйтесь форматом a4.pdf, где сохранен издательский макет, чтобы насладиться самым подробным описанием и смелыми иллюстрациями, которые дополняют эту неповторимую историю.

Читать бесплатно онлайн Стеклянные пчелы - Эрнст Юнгер

Ernst Jünger

Gläeserne Bienen


© Ernst Jünger, Gläeserne Bienen. Sämtliche Werke (PB) vol. 18, p. 421–559, Klett-Cotta, Stuttgart, 2015

© Klett-Cotta – J.G. Cotta’sche Buchhandlung Nachfolger GmbH, Stuttgart, 1957

© Перевод. А. Кукес, 2019

© Издание на русском языке AST Publishers, 2019

* * *

1

Когда становилось плохо, за дело брался Твиннингс. Я сидел у него за столом. На этот раз я затянул, давно надо было к нему обратиться, но несчастье крадет у нас силу воли. Торчишь в кафе, пока не кончится вся мелочь, потом бессмысленно шатаешься по округе и только воздух дырявишь. Полоса невезения не желала заканчиваться. У меня оставался еще один костюм, в котором можно было показаться на глаза людям, зато ногу на ногу класть было нельзя: подошвы протерлись до самых стелек. В таком положении предпочитаешь одиночество.

С Твиннингсом мы служили в легкой кавалерии, он прирожденный услужливый посредник, мастер сводить людей. Много раз помогал мне советом и делом, как и другим нашим товарищам. У него были хорошие связи. Он меня выслушал и дал понять, что я могу рассчитывать только на такие должности, какие соответствуют моему положению, то есть на те, где есть какая-то загвоздка или подвох. Ну что же, он прав, в моем положении выбирать не приходится.

Мы были дружны; впрочем, Твиннингс дружил со всеми, кого знал и с кем не успел рассориться. Такое уж у него было ремесло. Со мной он не церемонился, но меня это не обижало. Скорее, я относился к нему, как к врачу, который обследует пациента и не болтает лишнего. Он схватил меня за отворот пиджака и пощупал материал. Я заметил, что на ткани остались пятна, я как будто стал острее видеть.

Он стал в мелочах выяснять мои обстоятельства. Меня сильно потрепало, я многое повидал, но так ничего особенно и не нажил, никакой ценной профессии, честно сказать. Лучшие должности – это те, что приносят большой доход, а работать при этом не надо, и все тебе завидуют. Но разве у меня была влиятельная респектабельная родня, как, например, у Паульхена Доманна, у которого тесть строил локомотивы и за одно утро зарабатывал больше, чем иные за год, впахивая без выходных. Чем крупнее объекты, на которых работаешь, тем меньше с ними возни: локомотив продать легче, чем пылесос.

Был у меня дядюшка-сенатор. Давно помер и забыт. Отец прожил тихую чиновничью жизнь, скромное наследство давно растворилось. Женился я на бесприданнице. Мертвый сенатор и жена, которая сама открывает дверь, когда звонят, – с этим империи не построишь.

А есть должности, где надо вкалывать, не рассчитывая на большую прибыль. Можно ходить от дома к дому и продавать стиральные машины или холодильники, пока не начнет тошнить от каждой следующей двери. Можно раздражать старых товарищей, напрашиваясь в гости, уничтожая их запасы и выпивая все мозельское. Твиннингс улыбался и не обращал на это внимания, спасибо ему. Он мог бы меня спросить: неужели я не научился чему-нибудь полезному? Хотя ведь знал, что я служил в танковой инспекции, но знал так же и о том, что я там числился в черных списках. Я об этом еще расскажу.

Остались занятия рискованные. Можно удобно устроиться, наладить жизнь, но потерять спокойный сон. Твиннингс вкратце перечислил варианты: речь шла о работе вроде бы полицейским. У кого нынче нет своей полиции? Времена неспокойные. Приходится охранять жизнь и имущество, поместья и перевозки, отражать шантажи и нападения. Бесстыдство росло пропорционально филантропии. Ни одна знаменитость не могла больше рассчитывать на защиту общества, необходимо было иметь в доме собственную палку.

Вам может понравиться: