Каннибалы

Автор

Страниц

340

Год

—

Каковы наши представления о мире балета? Возможно, мы сразу мечтаем о блеске сцены, заставляющем наше сердце трепетать, о прекрасных балеринах, парящих в воздухе с легкостью и грацией. Но за этим великолепием скрывается неизвестное. Сегодня Юлия Яковлева, давний поклонник балета, углубится в таинственный мир Большого театра и расскажет нам о том, что происходит за кулисами.

Мы знаем, что танцоры вкладывают в своё искусство свою душу, трудятся до изнеможения, испытывают боль, иногда теряются в интригах, связанных с театральной жизнью. Но всё это лишь второстепенные элементы. Потому что за всей пышностью и воздушностью сюжета разворачивается настоящая загадка.

А что, если балет "Сапфиры" имеет связь с драгоценными алмазами, добываемыми на африканских рудниках под охраной частных военных компаний, для одного русского олигарха? Ответ на этот вопрос будет раскрыт только тогда, когда в Большой театр войдут женщина с ребенком, а выйти сможет только ребенок.

Уникальность данного представления состоит в том, что образование, культура и искусство переплетаются с таинством и непредсказуемостью. Вместо знакомой нам красоты, предстанет перед глазами зрителя дух захватывающей интриги, заставляющей все чувства пробудиться. Ребенок становится ключом к разгадке, а сама история скрывает множество запретных тайн.

В этой истории нет места для обыденности, только тайная и загадочная сторона балета, которая оправдывает все те усилия и потливую работу за кулисами. Приключение, которое вас захватит и не отпустит до самого конца.

Читать бесплатно онлайн Каннибалы - Юлия Яковлева

Глава 1

Умирать мне не понравилось.

Обычно как себе это все представляешь: громкий хлопок, как в ладоши – и ты даже не понял, что он относился к тебе, как наступила непроницаемая, тихая бархатистая темнота.

Так я себе это представлял, когда вообще задумывался, как оно может кончиться, что называется, при исполнении.

Так вот, все оказалось совсем иначе. Жизнь, говорят, обманывает. Как выяснилось, смерть тоже. Во-первых, умирать долго. Во-вторых, больно. И тьма никак не наступает. Горели фонари в мокрых ореолах. Плескались на воде блики. Жирно отражался свет в мокром черном асфальте.

В Питере он всегда мокрый (хорошо, не всегда, а как правило). На фоне неба видны были еще более темные угловатые дылды с клювами: портовые краны. Вода плюхала. Со стороны погрузки стукало и лязгало – в питерском порту работа идет даже по ночам. На это, собственно, мы и рассчитывали, когда устроили им здесь засаду. Мы не ошиблись. Они пришли, как и говорил информатор.

Ошиблись мы только в том, что отгружали они вовсе не паленые сигареты без таможенных накладных. Никто не станет стрелять из-за сраных сигарет. Даже в питерском порту. Даже в… Это потом их все стали называть лихими девяностыми, а тогда это просто были девяностые. 96-й год, если совсем точно.

По-видимому, у меня было пробито легкое. Боль толчками хлестала внутрь из разорванной трубы вместе с кровью. Боль заполняла грудь. Я примерно понимал, что происходит: кровь устремлялась в полости, давила сразу на все – сосуды, нервные окончания. Как будто внутри тебя растет железное ядро. Странно: в такие моменты, оказывается, слушаешь одновременно внутри и снаружи – что происходит. А паники почему-то нет.

Только раздражение оттого, что в бок врезается острым краем поребрик, а позу не сменить – тело тяжелое и неповоротливое, как мокрый парус. Это не метафора: я и был мокрым – выстрел отбросил меня в лужу. Такую длинную глубокую лужу, из каких мудаковатые водилы любят окатывать пешеходов на краю тротуара. Подумал только: вот блядь. Но не из-за выстрела. Из-за лужи.

Потом врач мне объяснил, как так: в такие моменты в теле херачит адреналиновая помпа. Заглушает все. За что ей, конечно, большое спасибо.

Внутри я слушал, как распирает, растет железное ядро.

А снаружи слышал шаги. По мокрому асфальту. Жирный звук отдираемого пластыря.

Я лежал щекой на асфальте (спасибо, не в луже). Шершавом, уже согретом моим лицом. Я увидел ботинки. Коричневые, с манерными дырочками. Видно, итальянские. И так мне стало досадно! Что не взял гада, что будет он ходить в своих ботиночках… А умирать мне жалко не было. К этой мысли я давно привык: однажды все кончится, и возможно, это случится «при исполнении». В принципе, к мысли привыкаешь настолько, что больше не думаешь о смерти совсем. А зачем? – все равно работа такая.

Жизнь – такая. Не будешь же каждый день выходить из квартиры и думать: а если обвалится под ногами лестничный пролет? А если сорвется на голову козырек подъезда? Случайная машина вырвется из-за угла – с водителем, уснувшим на несколько мгновений, – последних в твоей жизни. И так далее. Возможно? Конечно. Но как правило, в жизни не случается ничего. Лестничные пролеты стоят, козырьки торчат, водители крутят баранку. И обычно везет. До сих пор, во всяком случае, как-то обходилось.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: