Мрак

© А. Вулин, 2017

© И. Антанасиевич, перевод текста, 2017

© Е. Пехова, перевод интервью, 2017

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2017

Тот далекий 2004 год был весьма плодоносным для молодого издательского дома ИГАМ из Белграда. На Международной белградской книжной ярмарке наибольший интерес вызывали произведения трех писателей – Браны Црнчевича, Радована Караджича и Александра Вулина. И все три книги вышли в нашем издательстве.

Мы не побоялись издать эти три очень разных произведения. Три великолепных качественных текста. Хотя мало кто из издателей решился бы на это. Прежде всего из-за того, что речь идёт о писателях, которые не просто имеют активную политическую позицию, но и занимаются политикой профессионально.

И так – в том далеком 2004 году мы открыли Сербий нового писателя Александра Вулина.

Александр Вулин опубликовал в издательском доме ИГАМ свой роман Мрак.

Это текст с своеобразной повествовательная мелодикой: нарративный блюз в функции лейтмотивизации микроплана, который помогает читателю достичь эмоциональной реакции, то есть, того, что едва ли не Томас Манн считал одним из условий хорошего произведения. Александр Вулин – единственный в современной сербской литературе писатель, который умеет это делать.

Кроме того, это еще и весьма емкий текст. Это атомная бомба небольшого объема, это сгусток чудовищной энергии, переплетение судеб, где нет главного. Это такие шахматы без королевы. Но этот шахматный этюд такой силы и мощи, что у читателей захватывает дух.

В русской литературе есть подобное по форме и силе воздействия произведение – это Один день Ивана Денисовича Солженицына, где мир дан через суженное, но очень сфокусированное восприятие мира одного человека.

Мрак начинается и заканчивается одним и тем же предложением. Предложением из всего одного слова: «Мрак». Но эта кольцевая форма полностью заполнена всевсевозможными оттенками мрака: темнотой подземного коридора, сумерками души, политическим сгустившимся мраком «пятиоктябрьской» революции и так далее.

Это – мрак.

Полный…

Кромешный.

Безнадежный.

Александр Вулин жесток: он переносит нас в мир, где человек лишён абсолютно всего – прежнего себя, дома, веры, имущества, надежды.

Настоящее темно, прошлое печально, а будущего – не будет.

Нет ни Бога, ни дьявола.

Некому молиться, некому продать душу.

Души, кстати говоря, тоже нет.

Есть – здесь и сейчас.

Коридоры гибнущей шахты.

Холод вонючей воды, писк мокрых крыс и исповедь отчаявшейся души.

Исповедь без личности.

Человек исчезает, расслаивается под прессом реальности.

Создаёт новые миры, делится на клеточном уровне, отвергая себя как единство, стремится к собственному множеству.

Я меньше, чем маковое зерно.

Виртуальное Я.

Я – как будто Я.

Другое Я.

Я не-Я.

Я – Бог.

Я – дьявол.

Я – мир.

Я?…

В мире Мрака – это единственный способ выжить.

Аз есмь! – превращается в последнюю перекличку.

– Человек? – Я!

Я – шахтер, я – забойщик, водитель вагонетки, взрывник, я – несчастный отец, я – проигравший войну солдат, я – ищу свой дом, который потерял, я – ухожу, чтобы вернуться.

Аз есмь! – и есть жизнь.

Дробление в пределе превращается в собирание. В осознание себя. И это знак того, что ты ещё здесь, ещё материален, ещё существуешь, ещё есть.

Ещё жив.

Низведенный до уровня твари и праха, поэтому готовый к возвышению.