Семечко дерева жизни

В саду росли две розы. Внешне они выглядели совершенно одинаково – нежные бутоны с полупрозрачными белыми лепестками. Внутри чашечек плавал золотистый свет. Они казались хрустальными бокалами, в которых горит свеча.

– Подойди, – сказал Отец. – Какую из них ты выберешь?

– Почему я должна выбирать?

– Одна из них— добро, а другая— зло.

Я прошла по темно-зеленой, покрытой капельками росы, траве и остановилась рядом с цветами. Розы затрепетали, воспарили над поляной —и упали мне в ладони.

Левая роза не пахла. Она выглядела больной и бледной. Ее шипы, мягкие и тонкие, гнулись, а не кололи. Правая, живая и яркая, съела шмеля. Ее иголки расцарапали мне руки.

Но моих глазах оба цветка стали распускаться. Свет, веселый и золотой, рванулся из сердцевины, заливая прозрачным сиянием темную поляну, окруженную высокими хмурыми деревьями, и затанцевал на моем склоненном лице. Нежное благоухание покатилось волнами вслед за светом. Радостно вспыхнул рассвет.

Когда розы распустились, левая стала очень быстро умирать, сжигаемая изнутри чернотой. Правая цвела. Я видела, как переливаются капельки росы в ее чашечке, дрожат лепестки, горят крошечные ворсинки на стебле.

Левая роза умирала.

Прижав обе розы к груди, я побежала сквозь лесную чащу навстречу рассвету. Мне казалось, если я успею до восхода солнца, Отец непременно спасет левую розу, не даст ей умереть. Стебли высокой травы хлестали меня по лицу, кустарник цеплялся за одежду, разрывая ее в клочья, бешенный ветер бил в лицо. Пока я неслась как угорелая, левая роза еще больше почернела. Заливаясь слезами, я прижимала ее к груди, целовала и уговаривала.

– Потерпи, – просила я, – осталось совсем немного. Отец обязательно спасет тебя.

Мне нужно было во что бы то ни стало донести оба цветка до конца пути. Почему так? Я не знала. Эта нежная беззащитная роза вызывала во мне чувство такой острой жалости, что я не могла думать ни о каком выборе.

Так больно, так болезненно.

Невозможно сделать выбор. Невозможно бросить.

Потом, все будет потом – и понимание, что есть добро, а что зло, и истина, которая откроется. Но не сейчас. Только не сейчас.

Я бежала сквозь туман и дождь, перескакивая через ручьи, взбираясь на пригорки и падая с них, пока не услышала большую воду. Водопад, торопливый и шумный, обрушивался с отвесной скалы в темную спокойную реку. Заглянув вниз, я увидела пещеру, из отверстия которой бил луч яркого света. Между скал вилась тропинка, и я торопливо стала спускаться по ней.

У входа стоял огромный белый ангел. Он подхватил меня на руки, растерянную и заплаканную, и рванулся вверх, к свету. На пороге белого храма, плавающего в перламутровой пустоте, он опустил меня на землю и исчез. Я села на мраморные ступеньки у входа, не решаясь войти. Я не знала, что скажу Ему, не знала, что выбрала.

Я развернула край разорванного плаща и посмотрела на цветы, которые прижимала к груди. Левый цветок сгорел, превратился в черный пепел. Правый, живой и свежий, разорвал мне руки и грудь до крови. Я прижала остатки левой розы и заплакала. Никогда еще я не плакала так горько и так отчаянно.

Я выбрала то, что умерло. Я и сама хотела умереть.

Что-то затрепетало рядом с сердцем, и я почувствовал тепло, которое согрело мне душу. Вытирая слезы, я разжала руки. Белый слепящий свет рванулся из черного пепла, превращая его в нежный живой бутон. Правая роза вспыхнула – и рассыпалась в прах.