25 декабря

Благодарю своего верного друга и соратника на литературном поприще Панина Илью Вячеславовича за неумолимый вклад в разработку данного произведения. Его корректура и вычитка оказали неизгладимое влияние на конечную версию моей книги, а его чуткие советы помогли наполнить её живыми красками и новыми смыслами. Огромное количество запятых и прочих синтаксических решений – плод его усердного труда, но если вы всё же найдёте какие-либо пунктуационные погрешности, прошу вас смело обращаться к нему и поливать из всех орудий. Это, конечно же, шутка.

Также я хочу поблагодарить прекрасных героев моего произведения, ведь без них, сами понимаете, не образовался бы такой замысловатый и карикатурный сюжет, хотя, безусловно, я должен предупредить своих дорогих читателей, что данная книга является продуктом моего воображения и недюжей силы воли, дабы вытащить, выстрадать и сызнова передать атмосферу определённого этапа моей жизнедеятельности. Имена могут встречаться реальные, могут оказаться видоизмененными, но нам ведь от этого ни горячо и ни холодно. Если вы найдёте этих людей, убедительная просьба, не сообщайте им о выходе моей книги. И это снова шутка. Конечно же, сообщайте.

Я желаю вам приятного прочтения и хочу подытожить свои благодарности одной знакомой и понятной для каждого цитатой: «И дай вам Бог того вдвойне, чего желаете вы мне». До встречи в первой главе!

– Доктор, вы даже вообразить себе не можете насколько у меня прекрасное настроение!

– Почему же… очень даже могу. За вами такое и прежде водилось.

– Но вы не понимаете! Я хочу петь и танцевать, и творить всякие там безрассудства! И писать стихи в конце концов!

– Стихи… мда уж, занятно. Но вы же вроде что-то писали недавно, или мне кажется?

– Писать то писал. Но ужас какой-то. Сущий мрак. Мне даже перечитывать стыдно.

– А теперь что вы пишете?

– Ознакомьтесь, пожалуйста…

(Минуты молчания могли показаться вечностью, если бы, конечно, хоть кто-то из нас имел представление о значении этого слова).

– Ну как вам! Как вам?

– Занятно. И вроде не пьяный… а ну-ка дыхните. Ладно. Долго увиливать не буду – мне понравилось. За одним исключением…

– Это каким же?

– Такие стихи обычно пишут пьяные школьники. Ну или влюблённые молодые люди. Поправьте меня, если я ошибаюсь.

– Как вы можете! Да это уже ни в какие ворота! Пьяные кто? Молодые что? Вы это мне!?

– Прошу прощения, вероятно, я выбрал не очень корректную формулировку. Стихотворение хорошее, спору нет, с точки зрения написания. Лингвистически не к чему придраться. Но вот посыл… и общий смысл… как бы вам это объяснить…

– Ну уж как-нибудь постарайтесь. Или вы и впрямь удумали меня оскорбить.

– Ваше стихотворение выглядит так, будто вы посвятили его одной теме, но, опасаясь быть раскрытым и уличённым, замаскировали его под свою привычную, фундаментальную философию. Человек не знающий вас, скорее всего, отнёс бы это произведение к разряду позитивных, миролюбивых, душеподъёмных повествований. Но что до меня… я уже давненько копаюсь в вашем творчестве. И с уверенностью могу сказать, что никакой философской мысли, на самом то деле, в этом стихотворении нету. Речь идёт о симпатии к девушке.

– О чём идёт речь? Не смешите мои титановые винтики: плечо сейчас отвалится от смеха. Да скорее Леброн вернётся в Кливленд, нежели я позволю себе столь никчёмную, столь мещанскую забаву. Симпатия к девушке… нет, ну вы на него посмотрите. А ещё психоаналитиком себя называет.