Мы с Виктором припозднились и подошли к главному входу в десять часов десять минут. Первая и четвёртая группы должны были ехать в Пытьковку. Вторая и третья в Уваровичи и их автобусы большой вместимости только отъехали от института. Четвёртая группа была почти в сборе. Дылда, выделялась из всех. Она бегала кругами давала какие-то распоряжения, входила в роль старосты. Она подбежала и к нам, хотя мы стояли немного в сторонке ближе к группе Виктора. Записала меня в ученическую тетрадь и сказала, чтобы я садился в автобус, он через пять минут отходит. У Виктора из группы пришла только половина студентов. Пришли Слава и Наташа, два ефрейтора и половина девчонок. У Славы было освобождение после операции, но он всё ровно ехал. Бойкая Наташа оставила Славу и подошла к нам, поздоровалась и начала разговаривать с Виктором:
– Я понимаю у Люды и Славы справки, а остальные, что тоже освобождение взяли? Здоровые тёлки на них пахать надо. Я сейчас схожу в деканат узнаю. Три группы, как группы, а на нашу смотреть противно, зря я Славу уговорила на старосту. Он нервничает, расстраивается, а ему с его язвой нельзя. Сейчас, нам каждому за двоих работать придётся, ведь норму с нас не снимут.
И она убежала от нас в деканат к Тамаре, но вскоре вернулась к нам и сказала:
– Все девчонки из английской группы принесли освобождение, так что не связывайся Виктор с ними, они все больные. У остальных тоже болезни нашлись, даже у Ицы. Ну что стоим, ребята? Садимся в автобус!
Наташа взмахнула рукой, взяла Славу под руку и они первые загрузились в автобус. Мы пошли с Виктором за ними и сели в средине салона. Видя, что меня приняли, ещё шесть девчонок сели в наш автобус, подальше от горластой Дылды, чем немного подняли настроение Наташи. Девчонки всю дорогу пели, Виктор смотрел в окно, а я думал об Ирине. Куда её пошлют? Ведь после того, как мы расстались, уезжая от бабушки, я её не видел. Не доезжая километра три до центральной усадьбы колхоза, нам встретился большой сад. Многие деревья ломились от зимних сортов яблок, которые надо было убирать. Рабочих рук не хватает, подумал я. Автобусы подъехали на площадь перед центральной усадьбой, и я присоединился к своей группе.
К нам вышел председатель и сказал, что погода стоит хорошая, мы будем собирать картофель за комбайном, насыпать мешки и грузить их на машины, когда те подойдут. Потом нас распределили по квартирам. Наташу и Славу взяла к себе бригадир Альбина и выделила им комнату с отдельным входом. У неё был большой дом с тремя отдельными входами. Наташа настояла, чтобы Виктор жил с ними. Он согласился при одном условии, что будет спать на сеновале. Он так соскучился по свежему сену, а лето кончилось, и у него есть последняя возможность поспать на свежем воздухе. Наташа спросила разрешение у Альбины. Альбина посмотрела на Виктора, узнала, что тот не курит и разрешила. Всех остальных разместили в старом детском садике. И мы мылись под низкими кранами, сгибаясь в три погибели.
Первый рабочий день удался на славу. Комбайн шёл первым, мы двумя шеренгами за ним. Первой шеренгой девушек руководила Дылда, второй шеренгой парней и девушек руководил я. Вдобавок к этому, все полные мешки с картошкой грузили мы, на подходящие машины и трактора. У Виктора в группе процессом уборки руководила Наташа. К их приходу уже подготовили участок. Избалованные девушки пропускали картошку, ленясь, лишний раз согнуться, часто уставали и делали перекусы. Слава работал с девушками. Работал он на совесть, даже возвращался за непутёвыми, исправлять их огрехи. Виктор завязывал все мешки своей группы и один грузил их на транспорт. Ефрейторы сначала помогали ему. Вдвоём грузили мешки. Взявшись за концы мешка с двух сторон, они несли мешок к машине. Потом опускали его на землю, немного отдыхали, и забрасывали в кузов. Когда быстро устали, нося мешки на весу перед собой, ушли к Наташе собирать картошку. Бригадир Альбина руководила всеми студентами. Когда Виктор остался один, подбегала к нему и ловко помогала забросить мешок ему на спину, жалея парня, боясь, что он надорвётся.
