Крылья запретной любви

Утренний туман стелился над развалинами того, что когда-то называлось Парком Горького. Теперь здесь простирались владения Совета Псовых – величественные логова, высеченные в бетонных остатках человеческой цивилизации. Элара Син поправила переводческий ошейник, устройство размером с медальон, которое усиливало ее природный дар понимать языки всех разумных видов.

Двадцать лет прошло с тех пор, как Великое Пробуждение изменило мир навсегда. Экологическая катастрофа, вызванная человеческими экспериментами, не только отравила воздух и воду, но и пробудила разум в тех, кто прежде жил по инстинктам. Теперь волки строили города, кошки создавали философские школы, а вороны разработали собственную письменность из блестящих предметов.

Людей осталось мало. Слишком мало.

Элара шла по тропе, выложенной осколками зеркал – традиционное украшение воронов, любивших все блестящее. Впереди возвышалась Нейтральная Башня, единственное место в мире, где представители всех видов могли встречаться без страха быть растерзанными. Сегодня здесь должны были состояться переговоры между Советом Псовых и Альянсом Кошачьих о спорных территориях в районе старых заводов.

– Переводчица идет, – прошипел где-то в кронах голос на языке Древесных. Элара подняла голову и увидела рыжую белку, наблюдавшую за ней с безопасного расстояния. Белки редко участвовали в большой политике, предпочитая торговлю информацией.

– Доброе утро, Орешек, – ответила Элара на том же языке, состоявшем из щелчков и свистов. – Как дела в твоих владениях?

Белка удивленно дернула хвостом. Мало кто из людей утруждал себя изучением языка Древесных, считая его примитивным. Но Элара знала: в мире, где каждый вид развивал свою культуру, игнорирование чужого языка равнялось объявлению войны.

– Хорошо, Говорящая-со-всеми, – Орешек использовала почетное имя, которое дали Эларе лесные жители. – Но осторожнее сегодня. В воздухе много черных крыльев. Вороны что-то замышляют.

Элара кивнула с благодарностью и продолжила путь. Вороны действительно вели себя странно последние недели. Их посольство в Нейтральной Башне было практически заброшено, а немногочисленные дипломаты говорили загадками даже по их меркам.

У входа в башню ее встретил Серый Клык, вожак местной стаи волков и один из немногих, кто относился к людям без открытой враждебности.

– Элара, – его ментальный голос прозвучал в ее сознании с легким металлическим оттенком. Волки развили телепатию как основной способ общения, что делало их идеальными для секретных операций. – Ты опаздываешь.

– Извини, Серый Клык. Пришлось обойти территорию Диких. Они снова охотятся на людей.

Дикие – те животные, которые отказались от разума, предпочтя остаться в первобытном состоянии. Они считали Пробуждение проклятием и яростно ненавидели как своих разумных собратьев, так и людей.

– Понятно. Кошки уже здесь, псы тоже. А вот вороны – Серый Клык недовольно поскуливал. – Прислали нового посла. Очень странного.

Элара нахмурилась. Вороны славились своей дипломатией почти так же, как любовью к блестящим вещам. Они редко меняли послов без веских причин.

Внутри башни царила привычная какофония. В центральном зале, под огромным куполом из цветного стекла, представители разных видов занимали свои традиционные места. Псы расположились на западной стороне, их серые и бурые шкуры сливались с каменными скамьями. Кошки, как всегда элегантные, заняли восточную часть, их золотистые и черные силуэты казались живыми тенями.