Все жанры Все авторы
Дело о полку Игореве - Хольм Ван Зайчик

Дело о полку Игореве

Страниц

200

Год

—

Когда-то в живописном городе Ордуси, где все казалось идеальным, происходили невероятные и необъяснимые события. Значительное количество бояр из Александрийского Гласного Собора бесследно теряли свои жизни, их самоубийства привлекли внимание ученого-законника Богдана Руховича Оуянцева-Сю и сыскаря Багатура Лобо, известного как Тайфэн. Оба героя решили объединить усилия, чтобы разобраться в этой головоломке и привести к справедливости. Но третье дело, которое выпало на их долю, оказалось настолько страшным и запутанным, что каждый шаг в расследовании притягивал их к опасности. Великолепная повесть о них и их приключениях стала завершением первой части эпопеи под названием "Плохих людей нет".

Теперь найдите себе комфортное место, и начните погружаться в этот захватывающий мир Ордуси, который скрывает множество тайн и загадок. Богдан Рухович и Багатур Лобо - герои, появившиеся в результате вдохновения и творчества. Они - настоящие искатели правды и справедливости, которые не остановятся ни перед чем, чтобы раскрыть тайны погруженного в хаос мира. Сможете ли вы распутать этот клубок и помочь им разобраться в сложных человеческих душах и скрытых мотивах? Только время и ваша смелость покажут. Ведь никто не знает, что нас ожидает в следующей главе этого захватывающего повествования.

Читать бесплатно онлайн Дело о полку Игореве - Хольм Ван Зайчик

От редактора

Мыслью доблестный муж устремлен за четыре моря.

Цао Чжи (192–232)

Новый том удивительного еврокитайского писателя Хольма ван Зайчика (1911–?) завершает первую цзюань цикла «Плохих людей нет. Евразийская симфония». В нее вошли три неразрывно связанные между собой романа: «Дело жадного варвара», «Дело незалежных дервишей» и, наконец, «Дело о полку Игореве».

В переводе с китайского «цзюань» значит «свиток». В Старом Китае книги писали на шелке; шелковые полотнища затем накручивали на деревянные палки, а получившиеся свитки вкладывали в футляры и, наклеив на них ярлыки с названиями сочинений, убирали в бамбуковые короба. Впоследствии книги стали бумажными, но традиционное деление книг на цзюани сохранилось. Цзюань – это нечто неразделимое, внутренне связанное, цельное, иначе говоря – глава, часть.

Первая цзюань цикла – «Александрийская». Именно здесь, в Северной столице (как известно, в Ордуси три столицы: Ханбалык на востоке, Каракорум в центре и Александрия Невская на северо-западе), встречаются центральные персонажи – сыщик Багатур Лобо, по прозвищу «Тайфэн», и ученый-законник Богдан Рухович Оуянцев-Сю.

Александрия Невская являет собой весь ордусский мир в миниатюре: мир – демократической империи, где императорская власть освящена вышними силами (Небом) и одобрена на земле (Народом), мир – религиозного синкретизма, где в полном согласии живут люди разных вероисповеданий, мир – в лоне культуры, где никакое изобретение не принимается обществом, если оно не оправдано нравственно.

Так не бывает? Отчего же. Вот она – Ордусь, раскинулась на брегах Невы. Здесь «расцветают все цветы и процветают все школы»: даосизм, буддизм, православие, ислам и иудаизм – под «сенью» морально-этического учения Конфуция. Так, Богдан Оуянцев-Сю – православный, а Багатур Лобо – буддист. Однако свобода религиозного выбора – это лишь часть ордусской свободы личности в целом, отличной прежде всего тем, что она не для себя только, но – для гармонизации миропорядка, для создания «здесь и теперь» максимально достойных междучеловеческих отношений, как единственно только и пристало «благородному мужу-цзюньцзы», ибо «благородный муж стремится к гармонии как в сердце отдельного человека, так и в государстве в целом»; конфуцианская мораль и непреложный авторитет Учителя уберегают жителей Ордуси от несообразных поступков.

Писателя Хольма ван Зайчика занимают именно те вопросы, что с предельной остротой встали на рубеже XX и XXI веков перед всем мировым сообществом, охваченным противоречивым и болезненным процессом глобализации. Для чего мы? Для одних только себя? Или для чего-то большего? А если для чего-то большего и высшего, насколько мы можем думать единственно о себе? И где лежит граница между тварным и горним? Правомерно ли приписывать лишь одной какой-то культуре верное знание этой границы? Как соотносятся этика и прогресс – тормоз ли этика для научно-технического прогресса или, напротив, безудержный внеэтичный прогресс – непомерной тяжести вериги, сковывающие духовное совершенствование человечества? Как примирить их?

Эти вопросы так или иначе ревизуются во всех романах первой цзюани. Сюжетной завязкой служит совершение некоего человеконарушения (в варварских языках это принято называть детективной интригой). Но интрига детективная для Хольма ван Зайчика не существует вне интриги нравственной: проступок и поступок идут в романах рука об руку.

Вам может понравиться: