Троица

© Андрей Умин, 2022

ISBN 978-5-0053-0925-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Девушка открыла глаза. Вечерний город отражался в окне машины размытыми кляксами неоновых вывесок из разлитых по улицам луж. На большой скорости фантастическая действительность ярких фасадов и витрин сливалась в мираж далекой природы, уже давно вытесненной из мегаполиса, но из упрямства продолжавшей поливать его ливнями с далекого неба, которое еще было подвластно стихии. Блестящие лужи очень криво и неумело отражали вывески многочисленных торговых центров, разбавляя идеальный неоновый мир своими нечеткими формами, какие не одобрил бы ни один маркетолог, вносили природную самобытность в идеально отлаженный городской порядок. Это бессильное проявление хаоса мироздания закончилось, как только тучи покинули небо над уставшей после рабочего дня сонной Москвой. Ветер улегся, и тишину вымерших улиц нарушало только шипение автомобильных покрышек на мокром асфальте. Шум резины заглушал все остальные звуки, создавая обволакивающую пелену покоя и колыбельного уюта, за которой можно было остаться наедине со своими мыслями посреди пустых, бесконечно-промокших улиц. Тет-а-тет со всем миром, и никто не побеспокоит, пока шумят колеса по сырому асфальту.

Мария любила такие моменты, напоминавшие ей о детстве – периоде свободы и безмятежности, когда можно было забыть о делах и отдаться заботливому ритму стихии, вносящей непредсказуемость в наш, человеческий, мир, погрязший в правилах и порядке. Скучный, как всегда, ей казалось. Прогнозируемый и неживой, угнетающий. Она хотела вновь впасть в депрессию, чтобы загруженный делами отец опять обратил на нее внимание и разрешил выехать на природу, в оставшийся посреди далекой тайги заповедник. Утром она уже почти решилась позвонить и отвлечь его от важных переговоров, но, к счастью, пошел этот долгожданный весенний дождь, хотя бы на время смывший хандру с души девушки. Маленькое чудо, за которое приходилось хвататься как за спасательный круг, чтобы не опуститься на дно собственной меланхолии. Совсем не такой представлялась ей жизнь с отцом в мегаполисе.

Она открыла окно машины и прохладный весенний без пыли и смога воздух ударил ей прямо в лицо, оголяя нервы и принося с собой дикое исступление. Молодое тело захлестнула долгожданная эйфория, освободившая разум от оставшихся мыслей, и понесла девушку куда-то вверх или вниз, в невесомость без конкретных ориентиров. Мурашки бежали по телу, подгоняемые непрерывными волнами дрожи, снимали накопившийся стресс. Когда шок полетов наяву прошел, она увидела в открытом окне большую луну, лишь немного закрытую тенью. Единственный символ природы, наблюдаемый из ночного города, смотрел на нее и манил абсолютным хаосом мироздания, дарящим всему живому свои прекрасные циклы, из которых рождался новый человеческий порядок, разросшийся опухолью искусственной красоты и уничтожавшей теперь все живое вокруг.

Пахло азотом, свежестью и рождением одинокой жизни, наверняка таящейся где-то неподалеку. Мария вспомнила об одном человеке и приглушила свет ламп круговым движением пальца по выпуклому диммеру на краю удобного мягкого подлокотника, закрыла тонированное окно и растворилась в тени вытянутого в бесконечность салона. Притворяясь засыпающей после глотка ночной свежести, девушка незаметно для водителя сунула руку в свою коричневую сумку-сэтчел, лежавшую рядом с ней на заднем диване автомобиля. Сумка скользнула по синтетической замше пустого сидения во мрак пустоты, но вовремя остановилась, не упав с грохотом на велюровый пол. Тонкие пальцы Марии нащупали маленький телефон в огромной массе вещей, таскаемых всюду с собой как ненужный багаж, который жалко оставить дома, на случай если придется все бросить и бежать из этого скучного искусственно-роскошного мира. Избегая лишних движений рукой, почти на ощупь она выбрала контакт нужного человека и написала короткое сообщение, ушедшее по зашифрованным каналам всемогущей сети. Наконец она сделала хорошее дело, весь день томясь в ожидании этого дорогого для нее момента. Лицо девушки потеплело, налившись здоровым румянцем, губы сжались в сладостном предвкушении, где-то в глубине души цвела запредельная радость, граничащая с паникой и тоской. Она открыла черную стеклянную перегородку внутри салона, озарив себя уличным светом, льющимся через лобовое стекло, и максимально сдержанно заговорила с водителем, который в основном выполнял функции охранника и сопровождающего, потому что машина более чем уверенно двигалась на автопилоте.