По календарю – апокалипсис, на часах – зловещий сумрак.
Вместе с коллегами проникли через заднюю дверь в НИИ «Химических удобрений и ядов» – устроили тамошним работникам мозговой штурм. При виде нас учёные утратили собранность, малый литраж личных анализов, а с ними – львиную долю солидности; сыпали матами, швырялись всем, что попадёт под руку. Одному из моих коллег в глаз угодил шприц. Торчащий из глазницы медицинский инвентарь причинял ему дискомфорт во время трапезы, утыкаясь поршнем в плоть.
Мы – зомби очень любим и ценим человеческую плоть, особенно мозг. Толерантней нас вы никого не отыщите. Нам не важен пол, цвет кожи, мы не обращаем внимания на телосложение или социальный статус – в человеке мы ценим человеческое. Так что оскорбления из уст учёных были лишены смысла. Мы кушали, испытывая лёгкий стыд за совершенно ненаучное поведение образованных людей.
После ужина «меченный» шприцом нашёл в недрах лаборатории кейс с забавной надписью на крышке: «Противоядие. Спасение для человечества». Встал вопрос о компетентности почивших учёных, которые так и не смогли разобраться, что спасение уже снизошло на мир в лице полчищ зомби: как очистительная клизма мы движемся вперёд – подчищая остатки прежнего мира ради тишины будущего.
Кейс попинали ногами. Сытые забавы вреда никому не несут.
Пища для размышлений: откуда мне известно, где находится задняя дверь НИИ «Химических удобрений и ядов»?
Память из прошлой жизни подобна вспышкам молнии. Мои коллеги лишены бремени рассуждений – оттого я, к сожалению, с первого дня выбиваюсь из общей массы.
Апокалипсис упорно движется по миру на наших ступнях. Среди полчищ зомби царит абсолютное равенство, присущее идеальному обществу. Нет страхов, а с ними и стрессов, вожделения, зависти. Директора, дворники, безработные – некогда делимые на социальные слои, стали единым частным – самодостаточным по природе своей. Мы – идеальные потребители, безликие и целеустремлённые. Но зачастую голодные.
Учёные перевариваются быстро, хотя послевкусие знаний долго цепляется за нёбо вместе с лоскутами белых халатов. Туристы – другое дело: жилистые, накачавшие мышцы спины и икр до твёрдости бастурмы. Найти лагерь туристов в лесу – это как выследить дичь.
Вместе с коллегами покинули, теперь уже пустующий, НИИ на рассвете под прикрытием тумана и выдвинулись неровным строем в сторону лесополосы, где наверняка обосновались приверженцы идеи, что на природе легче спрятаться от неизбежного в нашем лице.
«Меченый» бессознательно держится рядом со мной. Шприц по-прежнему ворочается в его глазнице. Во время крутого спуска коллега не удержался на рыхлом грунте и скатился вниз, ломая кусты. За изодранными о ветки штанами обнажился обширный участок кожи со следами смачных укусов – по одному на каждую ягодицу.
Что ж, у каждого из нас есть «штамп», оставленный зомби-носителем, как подтверждение о перевоплощении. Но мой отныне выглядит скучно – всего лишь отсутствует часть щеки.
Пролежав с пол минуты на дне балки, меченый пришёл в себя и полез наверх, как ни в чём не бывало. В темноте его филейная часть сверкает подобно лунному лику.
Пища для размышлений: отчего мы не разговариваем друг с другом? Наши истории зачастую скрыты под одеждами и явятся миру лишь после того, как тряпки окончательно сгниют. Но тело может сгнить раньше.
