Мы любим вас. Рассказы

© Сергей Триумфов, 2017

ISBN 978-5-4483-6117-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мы жили до этого нового года мыши, только переживая за международные проблемы. Жили просто, а потом обычно любили друг друга. Или просто любили, а потом обычно жили.

Но на новый год мы поссорились. Ведь новый год не может быть похож на старый. Ведь старый был год свиньи, а наступил год мыши. Она подарила мне мышку. И между нами пробежала мышка: маленькая, серая, почти незаметная.

– Ну, и оставайся со своей мышкой. Я дарю ее тебе, – сказала она.

Мышка всегда молчала, правда, иногда попискивала и всегда улыбалась, даже когда не хотела улыбаться. И я стал жить с мышкой.

Она стала сердиться еще сильнее. Сильнее, чем на новый год. И завела себе кота.

Кот был толстым, ленивым и самоуверенным. Он стал спать там, где раньше спал я. Она любила его гладить, а он иногда недовольно позволял эту пытку над собой.

У нас дома появился живой уголок. У каждого из новоселов был свой хвост. И если хвостик мышки послушной веревочкой тянулся за ней, то хвост у кота был нервным, как кнут пьяного пастуха. Мы не понимали, что можно жить без совести, но совесть не может прожить без каждого из нас.

На 23 февраля мышкиного года я подарил коту полное собрание про Микки Мауса. Мне хотелось хотя бы литературой поколебать самоуверенность кота. Тогда на 8 марта она подарила мне мышеловку.

Жить с обидой, чтобы обида существовала еще и внутри тебя, не только обидно, но просто невозможно.

– Мне осталось на праздник Мира и Труда завести собаку, – грустно подумал и тихо сказал я.

– Я тебе помогу, – сказала мне мышка. – Ведь ты и сам понимаешь, что кот и в любом доме кот. Только я с двумя кошками жить не могу. Жизнь – одна, и тратить ее на кошачьи радости – это хуже мышиной возни.

И действительно, однажды я увидел, как за маленькой мышкой бежит соседская кошка. Она была не по-кошачьи вульгарно разноцветной и по-женски хищно целеустремленной. Кот вздрогнул, спрыгнул с любимой постели. Оказывается, он еще умел мурлыкать. И хотя соседская кошка его проигнорировала, кот потерял уверенность в себе, забыл теплую постель, – он забыл всё только потому, что хотел. Было похоже на чувство, правда, звериное, но чувство.

Кошка побежала за мышкой, кот – за кошкой. Они убежали и больше не вернулись.

А мы остались опять одни. Одиночество сближает избытком пережитого и невысказанного. И мы снова стали спать вместе, потому что у нас была только одна постель.

Но тут вновь наступил новый год. Год быка… А у нас однокомнатная квартира: страшно подумать. Ведь крупнорогатому скоту мало будет кусочка колбасы или даже сыра.

В те уже далекие восьмидесятые годы мы жили в небольшом деревянном доме. Невысокий забор с ржавыми покосившимися столбами принадлежал огороду, за которым начинался темный бесконечный лес. Забор защищал наши овощи от любопытных кур, которым надо было обязательно выкопать и склевать то, что мы посадили. Рассчитывать на охрану нашей собаки, Дружка, было бесполезно. Его жизнерадостность и миролюбие не знали границ. Лаял он только в хоре местных собак за компанию. А так носился целыми днями по поселку, положив на спину кольцо своего хоста и стараясь узнать какие-нибудь свеженькие новости. С маниакальной одержимостью первооткрывателя он заглядывал во дворы, много раз обнюхивал одни и те же заборы. Но поселок беззаботно дремал, купаясь в дорожной пыли, изо дня в день, из года в год. Но это Дружка не огорчало, потому что каждый день для него становился новым и самым необыкновенным.