Земной бродяга в космосе

Я сидел в своем пилотском кресле в обычном звездолете перед огромным экраном, в котором на черном фоне космоса были видны яркие точки звезд и рои метеоров с кометами. Глядя на пульт управления с многочисленными разноцветными лампочками мне вспоминалось, как это все началось.

Обыкновенная жизненная история: – я поссорился с женой, которая не пожелала прогнать свою маму из нашей однокомнатной квартиры, – мою тещу, с которой я вообще не мог не то что жить, а видеть уже не мог, так как только она воспитывала моих дочерей, не допуская к этому воспитательному процессу ни меня, ни свою дочь, – мою жену. Я так жить уже не мог, так как я тогда работал начальником геолого-поискового отряда, держал своих многочисленных подчиненных в ежовых рукавицах и был не в меру хозяйственный и практичный.

Я был, как капитан на подводной субмарине, – когда она уходила в дальний поход на несколько месяцев. Мы же, геологи, геофизики и рабочие, уезжали на полевой сезон, который длился несколько месяцев в глухую тайгу, горы или в бескрайную степь, где не было рядом никаких городов и деревень, работали там и отдыхали, и, я как начальник отряда, был для своих подчиненных единственным богом во плоти: – мои требования и приказания исполнялись сразу же, без повторений, и не было случая, когда мне перечили.

Попив дома после очередного полевого сезона недели две какую-то горькую, но крепкую настойку, – по-моему, она называлась Тархун, я понял, что еще пройдет немного времени, и я сопьюсь, к чертовой бабушке. Несмотря на то, что я вечером выпивал бутылку крепкого алкоголя, я умудрялся сочинять, а потом печатать на пишущей машинке какой-то отчет или проект, а утром поражался, как я мог за полночи, в дымину пьяный, столько много сделать.

Но, несмотря на то, что мне приходилось еще думать ночью над геологическим отчетом или проектом, в котором было несметное количество геологических терминов, я не делал никаких орфографических, стилистических ошибок и уносил готовый текст на работу, где его распечатывали в нескольких экземплярах машинистки. Но когда запасы этого, довольно крепкого Тархуна, кончились, я решил на время покинуть жену с тещей и вернуться к своим родителям, чтобы бросить на какое-то время пить, пожить спокойной жизнью без алкоголя и решить, как мне дальше жить.

На работе не ни о чем подозревали, и на моей службе все было прекрасно. Но события развивались от плохого к худшему, как и положено в жизни. Я еще осенью отдал свои ключи от квартиры по настойчивой просьбе жены – для тещи, и когда уже зима заканчивалась,– весной, когда устал ездить с работы по ночам к родителям, решил вернуться в семью. Но когда одной ночью пришел домой, то обнаружил, что мое место было уже занято, – жена не вынесла одиночества и завела себе любовника. Последовал развод, потом мне пришлось забыть о малосемейном общежитии, где находилась наша однокомнатная квартира, а затем, когда все семейные пары стали получать квартиры, я выяснил, что болтаюсь между небом и землей.

Мое место на этой земле было уже занято, и я был вынужден обратился в суд, который шел пару лет: сначала по существу, а потом, когда судья решила, что я был прав, решения в письменной форме она так и не вынесла: – ограничилась решением в устной форме. В конце концов, выяснилось, что мое дело должно было рассматриваться в другом суде и все началось сначала, – решения первого суда не оказалось – оно было утеряно, и судья в другом суде, когда разобралась в моем запутанном деле, все-таки вынесла правильное решение, – в мою пользу. Но жилья я так и не получил, – вышестоящий суд отменил ее решение, и я остался с носом, – без квартиры.