Стихи на обрывках

Арчибальд Скайлс

Стихи.

Это стихи на обрывках бумаги, которые Женя,

возлюбленная Аршика из романа «Супермуза»,

хранила в старой жестяной коробке.

Стихи эти писал Вася,

о котором можно прочитать

в романе «Срамной дневник».

***

Я себе придумал музу из обрывков детских снов,

Страшных сказок и касаний. И невысказанных слов.

Из неловких поцелуев. Неумелых, глупых рук.

Из блаженства неземного и, конечно же, из мук.

Как ты выросла, родная. Как ты стала хороша.

Как надменна и жестока. Как рука твоя тверда.

Как разучена улыбка. Как расчетливы глаза.

Отчего же ангел милый в них слезинка так горька?

Опыт. Вот, что нас сгубило. Искушенность подвела.

О невинности беспечной сокрушается душа.

Весь наш опыт – сумма страхов, что мы носим на себе.

Тлен храня, скорбим над прахом. Сами мертвые уже.

«Демон и Дева»

Я буду самой нежной сволочью

И самой сладкой твоей болью

Я виртуозно овладею

И разумом твоим и волей.

Я покажу тебе глубины

Твоей бездонной пустоты.

Метлой сметешь ты словно мусор

Свои наивные мечты.

Чтобы реальность искушений

Тебя манила и звала.

Но ты теперь неуязвима:

Чиста, бездонна и пуста.

***

Загляни мне, мама, в душу.

Сказку в сердце почитай:

«По воде, не зная броду,

Шли цыгане в светлый рай.

Шли по свету из начала.

Пели песни у костра.

Вверх с костра летели искры,

С неба звезды без конца.

Мироточила икона.

И огонь не обжигал.

Шел за табором бродяга

И его благословлял».

«Христос и Демон Врубеля»

Человек достигший края,

Как вернешься ты назад?

Двери ада в рай раскрылись.

Стали целым свет и мрак.

Как тебе не захлебнуться

Обретенной глубиной?

Нет поверхности и дна нет.

В урагане есть покой.

Как змея, свой хвост кусая,

Ты хотел бы умереть.

Но бессмертия напиток

Ты уж выпил.

Смерти…

Нет.

***

И окрест открытый космос,

Никуда с Земли не денешься.

Хоть сорви молитвой голос.

Даже если ты разденешься,

В шкуру новую закутают,

Память прошлую запрятают

И легко опять запутают

Твою душеньку пернатую.

«За свечу»

Они держались за свечу,

Они смотрели друг на друга,

Огонь сошел на них с небес.

И возвестили что-то трубы.

Они держались за свечу,

А мир обманчивой водою

Поплыл внезапно им под ноги,

Не нарушая тишину.

Они держались за свечу

Они держались, как умели.

Им выли демоны в аду,

А с неба ангелы смотрели.

…

Пылал огонь, текла вода.

Их пальцы вовсе не слабели.

Кружилась мотыльком Земля.

И вечная свеча. Горела.

«Пульсации»

Жизнь учит нас при помощи потерь,

С потерей каждой нас обогащает,

И с каждою потерей чуть легчает

Наш шаг. Откройте ж эту дверь.

Не то, чтоб я считал, что жизнь жестока.

Нет больше веры в пульсе одиноком.

Кому же сердце в космосе глубоком

Все шлет и шлет, и шлет, и шлет сигнал?

«В церкви»

Порхало тонких свечек пламя

Под темным сводом меж икон

И блики целовали лики,

А муха билась средь окон.

Вороньей стаей звон чугунный

Тянул куда-то за реку.

Мне было радостно и страшно

Держаться за руку твою.

Все было лишним: храм, иконы,

И поп, и ладан, и свеча.

Руки твоей прикосновенье.

Вот все, что жизнь моя была.

…

Трамвай проехал. Задрожало

В церквушке потное стекло.

Под темным сводом между нами

Так было чисто и светло.

***

Сколько глаз я видел, мама,

Так похожих на твои.

Сколько раз держа объятья

Я шептал: «Не уходи…»

Все обман! Никто не нужен.

И с иконою в душе

Я ищу углы прямые

В круглой матушке-земле.

«Пока не…»

Где-то между чувством и рассудком

Свой приют душа моя нашла.