— Ты шлюха, Тина, — заявил мне почти что уже сводный брат пред тем, как впиться в шею поцелуем-укусом, — это не правда, я не шлюха.
Знаю, что многие думают, что я такая, но это не так. Просто им всем по фигу, что у меня был всего один мужчина за двадцать пять лет жизни. Упс, поправка, теперь два…не важно — я всё равно в их глазах буду шлюхой, ведь выхожу замуж по расчёту.
Кто вспомнит мои добрые дела, которые я совершала до того, как стать «шлюхой»? Никто. Их благополучно забыли и быстро составили новое мнение на основе свежих знаний. В них я была корыстной и отвратительной, буквально паучихой — что-то доказывать бесполезно, и я стояла, обтекая.
Да и пофигу. Всё итак уже давно катилось под откос…
В этой дурацкой комнате невесты местного Дворца, которой сочли годным для бракосочетания матушки семьи Красавских и моего собственного, где я готовилась выйти замуж за Семёна Карловича — семидесяти двухлетнего профессора, прямо мужчину своей мечты — мне сразу всё не понравилось. Неправильная она какая-то была, эта казённая комната. Зеркала эти проклятые, в которых отражалась совершенно неправильная невеста, отвратительно красивые цветы в вазах, совершенно не к месту радостное солнце в окнах… Весна. Юг.
Именно поэтому — да-да, поэтому, а не иначе — когда он, мой типа «брат», влетел в неё и притиснул меня к стене, схватив за горло, я обрадовалась. Вот это было правильно! Это единственное, что мне сейчас казалось правильным. Из груди вырвался стон облегчения, и я сдалась.
—Хочешь меня, Тина, да? — задал он очень правильный вопрос.
— М-м-м, — согласно промычала и впустила его язык в свой рот.
Как же я любила его поцелуи! Они были особенными, совершенно не такими, как все прежние. Они были наполнены такой запретной страстью и огнём, нашим противостоянием и потерей власти над телом, что доводили меня практически до оргазма.
— Хочешь меня, змея? — спросил он, прекращая терзать мои губы. Хрипло, тихо, интимно.
Ещё как! Ты даже не представляешь как, гад! Ты уже полностью поглотил мой мозг и сознание, но я тебе об этом не скажу. Никогда.
— Убирайся, тебе здесь делать нечего, твоя мать скоро выйдет замуж за моего отца, нам нельзя, иди к ней… — с трудом прошептала я. Голос не слушался, а потом, вместо того чтобы его оттолкнуть, легонько укусила за скулу. Красивую, острую, тщательно выбритую ко дню свадеб его матери и моей собственной…
— Только после того как оттрахаю тебя. Всегда мечтал сделать это с чужой невестой, — он специально меня унижал, я знала — он просто вредный мальчишка, пытающийся помешать воплотить в жизнь мой гениальный план…
Но что я ещё знала — у него сносит от меня крышу. Все эти дни сносило. Я никогда не спутаю этот голодный взгляд с другим. Это учащённое дыхание не спишу на пробежку, его капающие слюни на желание поесть. Он хотел меня сильно, страстно и его ширинка сейчас дымилась так же, как и все дни, что мы были знакомы… с самого первого.
— Даже не мечтай, — томно простонала в его шею, — я выхожу замуж и не стану…
Мои слова расходились с делом, потому что руки в это время шарили под его пиджаком, оглаживая литые мышцы. О, какое у него тело! Мечта! Да он весь — мечта: красивый, богатый, умный... Хотелось хотя бы напоследок ещё разок насладиться этим волшебным ощущением молодой, упругой плоти под подушечками пальцев, прежде чем выйти замуж за стари… за Семёна Карловича.
