Танец на лезвии ножа

К десяти часам вечера стихия разбушевалась не на шутку. Потоки воды с оглушающим шумом падали на Вундертаун, смывая с крыш и стен зданий, со стволов и листьев деревьев пыль, покрывшую толстым слоем все в городе за три месяца нестерпимой жары и засухи. Это был не просто дождь – сплошная стена воды низвергалась с неба на землю. Время от времени далеко на западе небосвод освещали багровые вспышки. Гром разрядов в городе пока не был слышен. Все определенно указывало на то, что грозовой фронт еще не успел сюда прийти, но он уже недалеко, и совсем скоро на Вундертаун обрушится нечто более жуткое и ужасное, по сравнению с которым этот ливень покажется ласковым грибным дождичком.

Шумные бурлящие реки мчались по переулкам, улицам и проспектам столицы Нордланда, сметая все на своем пути. Пластиковые упаковки из-под фастфуда, бутылки, старое тряпье, обломки мебели и еще многое другое, с чем с легким сердцем расстались благоустроенные жители, что побрезговали подобрать бездомные бродяги и не заметили чистильщики улиц. Все это будет вынесено в Рею, и в конце концов часть мусора осядет на дно реки, что-то вместе с ее мутными водами попадет в море, где трудолюбивые микроорганизмы и животные покрупнее займутся утилизацией отходов жизнедеятельности многомиллионного мегаполиса.

Когда дождь только начинался, по тротуарам бежали люди, на трассах было полно автомобилей. Все старались как можно быстрее добраться до своих домов. Теперь на улицах не было ни души. Только безумец может покинуть светлую уютную квартиру и отправиться совершать вечерний моцион в такую непогоду. Даже на автомобиле перемещаться не было возможности – вода заливала ветровые стекла, никакие «дворники» не могли помочь водителям. Транспортные средства во множестве были припаркованы у обочины. Их хозяева, оставив бесполезные попытки одолеть стихию на колесах, поспешили воспользоваться услугами подземки или пережидали ненастье в гостях у живущих рядом друзей и близких.

На протяжении трех долгих месяцев все в городе проклинали изнуряющую летнюю жару, не отступавшую даже в ночные часы. Теперь жители дождались прихода бури, и никто уже не радуется благословенному дождю. Впрочем, это не совсем верно, таких как я, профессиональных воров, погода вполне устраивает. Сегодня и только под прикрытием проливного дождя у меня появился шанс выполнить один важный и хорошо оплачиваемый заказ некоего анонимного клиента, с которым я лично незнаком и знакомиться не собираюсь ввиду специфики моей деятельности.

Я вор и не стыжусь своей профессии. В конце концов, каждый сам выбирает себе занятие для души и пропитания. Я не шарю по карманам обывателей, не стригу кошельки на вокзалах у приезжих ротозеев. Моя специализация – проникновение без взлома в любое помещение. Для меня не существует непреодолимых преград, будь то квартира, частный дом, офис какой-нибудь фирмы или банк. Я не просто вхожу в чужое жилище, чтобы очистить его от мебели, посуды, дорогой электроники и мелочовки, опрометчиво спрятанной хозяевами под матрасом или в секретере. Нет, я работаю по найму, и рассчитывать на мои услуги могут лишь те, кто располагает для этого достаточными средствами. Прозвище Коршун хорошо известно в определенных кругах. Коллеги-воры взахлеб обсуждают каждую мою очередную проделку, смакуя подробности, и завидуют неуловимой «птице». Копы при упоминании моего имени в бессильной злобе скрипят зубами, до боли сжимая челюсти. Без ложной скромности скажу, что за мою голову объявлена достойная награда. Любой, кто сообщит в полицию достоверные сведения о местонахождении вора по кличке Коршун, получит кругленькую сумму, которой ему хватит до конца дней. Однако пусть не надеются. Возможность обеспечить чью-то безбедную старость ценой своего длительного бесплатного отдыха в лагерях Заполярья в мои планы пока не входит. Пусть освоением вечной мерзлоты занимаются другие – менее удачливые, менее сноровистые неудачники.