Гранатовый человек

1. Город районного значения

Двор был тихим, со скамейками под старыми тополями, обычно пустыми. Но в этот осенний вечер несколько мужчин стояли около них, о чем-то тихо переговариваясь. Это были отставные военные, пенсионеры, и они казались чем-то озабоченными. Гаврилов, самый нервный из всех, торопливо затушил окурок папиросы, плюнув на руку. Девочка отошла от окна, боясь быть замеченной. Что-то случилось, и не в городе, а в стране, поняла она. Протянув руку, включила погромче радио, висящее на стене кухни. Оттуда донесся бодрый голос диктора. Ничего нового, обычные городские новости: сбор урожая Раменского района завершен, строительство рынка откладывается, будет сооружен пешеходный переход через железную дорогу.

–– Мама, я выйду кошек покормить, – заглянув в комнату, сказала она. Мать не ответила. Надев зеленый платок и старое пальто, девочка с кульком рыбных остатков вышла во двор. Она положила кошачье лакомство в десяти шагах от группы мужчин. Сгущались сумерки, на нее не обращали внимания. Говорил Мещерин, глухо, со слезами в голосе.

–– Я говорю, тайно перезахоронили. Политбюро решило. Лысый надавил, все согласились. Вчера.

–– Суки, что творят! – сказал кто-то. Восемь лет лежал, никому не мешал, а теперь, видите ли, несовместим с Лениным, тиран, видите ли.

–– Так партия решила? Съезд утвердил же, – неуверенно возразил кто-то. Кошки торопливо расхватывали остатки рыбы, урча и огрызаясь друг на друга.

–– Что будет, товарищи?

–– А нам то что, все равно мы ничего сделать не можем, отвоевали свое. Сидим тихо, а позовут, так выйдем.

Снова голос Мещерина, нервный, на грани срыва:

–– Не бойся, полковник, тебя не призовут. И меня тоже. И на партсобрании ты поддержишь линию партии, так ведь?

Зажглись фонари, слабым, неуверенным светом. Девочка подняла кулек и отошла, кошки разбежались. Налетел порыв холодного ветра первого ноябрьского вечера, дунул в лицо, залез под незастегнутое пальтецо, пощекотал холодными пальцами шею и коленки, шепнул что-то неодобрительное. Хлопнула дверь подъезда за спиной, лампочка мигнула и погасла. Ничего, всего лишь второй этаж.

Мама, закутанная в белую шаль, сидела на кухне.

–– Покормила? – спросила она, наливая чай.

–– Да, ты как?

–– Лучше, милая.

Посмотрела внимательно: – Что случилось?

–– Сталина из мавзолея перепрятали куда-то. Мужики из двадцатого дома болтали. У них тут явка, в нашем дворе.

–– Тебе бы тоже в разведчики пойти, все замечаешь, а тебе всего девять лет, – сказала мать и поежилась. Ее все еще немного лихорадило. Красивое худое лицо с высокими скулами, запавшие темные глаза с горевшей в них тайной.

–– Мама, тебе надо на юг съездить, ты недолеченная. Давай поедем летом?

–– Зачем, у нас свои места неплохие. Озеро недалеко. Будем ходить купаться.

***

Про это озеро ходило много разговоров в городе и районе. Жители ближайшей деревни утверждали, что на месте котлована, вырытого на этом месте, было древнее капище, но никаких документальных свидетельств или артефактов не сохранилось ни в архивах области, ни в городском краеведческом музее. Да подобного и быть не могло, потому что там было самое настоящее болото, в котором вязли коровы и козы. Однажды на его краю приземлился вертолет с большим начальником на борту. Тот посмотрел вокруг и решил: здесь будет озеро, а поверху, на краю леса, проложим дорогу, и пусть люди из поселка, а также труженики деревни, что с противоположного высокого берега стоят и смотрят, как погибают их коровы, купаются и загорают в летнее время. А зимой он сам будет делать крутые виражи на лыжах. Свою мечту он выполнил, дал району озеро, но сам погиб на нем же спустя несколько лет.