Всеволод Подлипкин проснулся в прекрасном настроении. Накануне он немного перебрал, но голова была легка, а мысли радостны. Три месяца он собирался с инспекцией на Луну, совместить работу с отдыхом, и вот свершилось. Корабль готов, Луна в перигее, и если всё сложится, а удачи Подлипкину всегда хватало, следующим утром он будет любоваться роскошным видом на Землю.
Он потянулся, откинул невесомое одеяло и стал с наслаждением чесать голую ягодицу. Деликатное покашливание прервало это занятие. Подлипкин замер и повёл глазами. Кашляла девушка в кресле у окна. Юная, бритая наголо, с огромными глазами и флуоресцирующей татуировкой на правой скуле. В его личном шелковом халате. Подлипкин был готов поставить все свои деньги на то, что никогда её не видел. Ни на Земле, ни на Луне. Девушка улыбнулась и подмигнула. Он прикрылся и сипло, в два приёма спросил у потолка:
– Анжела, кхм… почему в доме посторонние?
Мягкий голос из потолочного динамика удивился и, похоже, обиделся:
– Посторонние? Вы привели гостью и отключили меня до утра.
– Сева, ты меня удивляешь! – подала голос девушка.
– Ты кто?
– Мирослава Блюмер, можно просто Мира. Из движения «Чистая орбита», мы вчера так мило провели с тобой время. В баре и не только, – чуть не пела она.
Подлипкин закатил глаза. Встал, криво завернулся в одеяло и вытянул руку в сторону двери, отчего стал похож на чуть помятого пафосного патриция:
– Пошла вон!
– Какой ты непостоянный, – Мира скривила губы и вздохнула. – Вчера признавался в любви и обещал ради меня очистить космос от мусора, а сегодня грубишь.
– Я тебя не помню!
– А так? – она вытянула из батареи пустых бутылок сочно-зелёный парик и надела его, отчего стала похожа на сказочную фею.
Подлипкин вспомнил, вздрогнул и бессильно опустил руки. Мысли его перетекли в другую плоскость. Защитники природы вслед за прогрессивным человечеством осваивали космос и активно мешали орбитальному бизнесу. Движение «Чистая орбита» ширилось с каждым днём, и компания «Космоконнект», крупнейший производитель спутников и малых орбитальных станций, подвергалась нападкам «чистых» больше всего. Подлипкина раздражали пылкие обвинительные речи и акции протеста. Он успешно отгородился от этой проблемы собственной службой безопасности. И всё же «чистые» до него добрались.
– Как же вы меня достали, – он отстранил Миру и взял бутылку. Чудесное утро было искалечено мощным пинком лысой девчонки.
Она повернулась за ним, будто радар, и молча смотрела, как он пьёт коньяк прямо из горлышка. Залив в себя добрых полбутылки пряного огня, Подлипкин выдохнул:
– Короче, говоришь, чего тебе нужно и реактивно дуешь восвояси. Мне пора собираться.
Мира кивнула. Не успел Подлипкин натянуть брюки, она снова сидела в кресле, укутанная в искрящийся синтетический плащ.
– Ты дал мне расписку, что во имя всего светлого и прекрасного, то есть ради меня, спонсируешь программу «Космические грабли».
– Чего? – ошалел Подлипкин.
Мира помахала перед ним сложенным листком. Архаичный бумажный чек, таких нигде не Земле уже не было, кроме безобразно дорогого винтажного бара «Назад». На обороте чётко читались убористые круглые буквы и его завитушечная подпись, которую невозможно подделать.
– А ещё обещал развернутое интервью для нашего журнала, но, – она подмигнула, – слишком устал. Так что про космограбли придется поговорить потом.
