Ину-Лат. Диверсия в городе

Корабли Богов проплывали один за другим. Огромные веретенообразные, из светящегося золотого металла.

С моего холма было видно, как корабль, словно большая птица опускается вниз. Идет в одном пальце от травы, но не касается ее. Легкий и тихий, надвигается, загораживая пол неба. И ветер словно в сговоре с ним. Гудит в траве «уууууу», шелестит низким кустарником и с хохотом срывается вниз, в долину. А корабль словно не замечает, как ветер стекает по его обшивке, не причиняя никакого вреда. Мне, с моего места было видно только нижнюю палубу, на которой в данный момент никого не было. Никто не стоял около изящных перил, сплетённых словно из тончайшей проволоки. Но я уверена, эту проволоку не порвут и сто самых сильных слонов. Дальше, если подняться на цыпочки, можно было разглядеть ровные ряды округлых дверей и окон. Господин мой высший Разум! Как бы мне хотелось попасть туда. Посмотреть хоть краешком глаза на всю ту красоту, что таилась за этими дверями. Бойся желаний своих, говорил мне жрец нашего единственного храма, ибо да, боги их могут услышать и исполнить, но на свой лад. В силу каких-то своих идей, а может по причине просто исключительно мерзкого характера.

В нашей деревне корабли не останавливались. Что им тут делать? Десять убогих домишек посреди джунглей. Нескончаемые дожди полгода. Остальные полгода убивающая жара. Насекомые, змеи, полуголые люди, слоны вот. Слоны, правда, были прекрасны. Самое лучшее, что могла сотворить природа. Мы дрессировали их с детства. Учили собирать бревна и урожай тростника, поливать огороды, когда жара была совсем уж невыносима, и многому другому. У каждой семьи было свое небольшое стадо. От трех до пяти взрослых слонов. Слонята не в счёт. Когда в семье рождался ребенок, мальчик, разумеется, ему сразу выбирали слоненка, чтобы они вместе росли, привыкали. И вместе же учились выживать, а иногда и убивать, ведь смерть – это часть жизни. Джунгли опасны: ягуары, огромные питоны и служители Кали-Ма- все они, только попадись, сожрут и не подавятся. У моего отца не было сыновей. А была только я. Мне было уже 16 сезонов. По одному на каждый сезон дождей, что случается у нас один раз в год. Совсем взрослая по меркам нашего мира. В городах, я слышала, девчонок моего возраста и даже младше уже отдавали в гарем или на содержание богачам, тех, кто из бедняков или рабочих кварталов. А в Высоком городе начинали сватать. Примерялись, что к невесте, что к приданому. И второе было важнее.

У меня не было ничего, если мы про приданное. Зато у меня был отец, который ни за что не позволит мне стать нищей прислугой и терпеть издевательства господина и его семьи, уронить свою честь и превратиться в раскрашенную марионетку для утех. Я очень гордилась своим отцом. Он был уже немолод, когда женился, и сейчас его волосы и борода поседели, лицо избороздили глубокие морщины. Но тело оставалось гибким и стройным как у молодого. Он с легкостью взбирался на самые высокие пальмы, когда мы шли за кокосами, и также легко влезал в слоновью упряжку. Врожденная гибкость – это наша семейная черта. Я могла сделать сальто через голову и легко коснуться руками пяток. Крутила колесо, могла идти на руках сколько угодно долго и подтянуться несчетное количество раз. Мое тело было телом змеи, такое же гибкое и проворное. Только потом я поняла почему, ну а пока просто жила как жилось.