Все жанры Все авторы
Вид с Монблана. Повести из цикла «Третий подъезд слева» (сборник) - Наталия Соколовская

Вид с Монблана. Повести из цикла «Третий подъезд слева» (сборник)

Страниц

115

Год

2013

В магнум-опус «Вид с Монблана: пять повестей и роман» автор Наталия Соколовская соткана потрясающая симфония слов и сюжетов. Внутри обложки скреплены лентами не только система повторяющихся тем, места событий и авторский тон, но и герои, которые связывают истории своей общностью. Повести и роман взаимно переплетаются, создавая одну эпическую сагу, которая завораживает читателя.

Реалистичность прозы Наталии Соколовской основана на удивительной и «галлюциногенной» точности деталей. Она умело отображает обычную жизнь коммунальных людей, придают им яркость и глубину, заставляя их превращаться в мифологических героев. Места, где они обитают, становятся библейскими «местами безвидными и пустынными», где течет неназванная Река, а жители лишены имен и становятся Мальчиком, Девочкой, Стариком...

Знаменитая поэтесса Марина Кудимова, погрузившись в эту книгу, высказывает свое восхищение: «Новеллы, написанные с такой болью и знатоком прекрасной русской традиции, настолько тонкие, что они меня просто поразили». Чтение этого произведения – это как погружение в уникальный мир, где реальное и мифологическое переплетаются в гармоничное целое. Невозможно устоять перед его магическим воздействием.

Читать бесплатно онлайн Вид с Монблана. Повести из цикла «Третий подъезд слева» (сборник) - Наталия Соколовская

Моя тетка Августа

Тетка была родной, но чужой. Она была старшей сестрой моей матери. Я начала помнить ее с третьего нашего знакомства. А может, с четвертого. Она «моталась по гарнизонам» (ее выражение) вместе с мужем-военным. Последний перерыв в нашем общении составил несколько лет. Мне шел девятый, когда я познакомилась с ней по-настоящему.

– Завтра у Августы новоселье, – однажды сказала мама. – Мы приглашены.

Она достала из шкафа недавнее приобретение: бордовую шелковую блузку. Покрутила ее, не снимая с плечиков, и повесила назад. Обернулась к отцу с заранее обиженным видом:

– Августа обязательно скажет: «Умный любит ясное, а дурак красное».

Вечером она взялась отпаривать мое выходное платье. Старый чугунный утюг шипел, касаясь влажной тряпки. Темная шерсть собиралась под ней мелкими складками и была похожа на снятую змеиную кожу.

Мать гладила старательно, и я решила не говорить ей, что уже в прошлое надевание платье противно жало в подмышках.

Мы все одевались, как на смотр, ведь тетка вернулась не откуда-нибудь, а из соцлагеря, из ГДР, последнего места службы ее мужа. Теперь служба закончилась.

«Константин ее на руках носит», – сказала мама о теткином муже. И еще: «Он мечтает о ребенке. А она ни в какую».

Последнее сообщение меня потрясло. Я и не подозревала, что ребенка можно хотеть или не хотеть, я думала, что дети в семье – это данность, а появление их на свет закономерно и не зависит от чьей-либо воли.

В том, что тетка смогла не родить ребенка, было что-то сверхъестественное, и она моментально представилась мне в виде заколдованной крепости, в которой томились мои не рожденные брат или сестра.

День визита к родне был полон совпадений и неясных предзнаменований.

Накануне я дочитала, частично заучив наизусть некоторые абзацы, – сказку о черной курице и подземных жителях. Мысль, что мы едем на Васильевский остров, где, пусть и не в той оконечности, где моя тетка Августа, но все же неподалеку, жил мальчик, герой сказки и, кстати, мой ровесник – необычайно волновала меня. Пансион, в котором он воспитывался, определенно был похож на пионерский лагерь, куда меня отправили, потому что я «уже стала большая» (выражение матери), и где я провела прошедшим летом два месяца, показавшихся мне вставкой, грубо притороченной к моей основной жизни: так, надставляя платье, берут, за неимением лучшего, первый попавшийся под руку материал, фактурой и цветом лишь условно повторяющий оригинал.

Наш младший отряд помещался в двухэтажном деревянном здании барачного типа, на втором этаже которого находилась спальная: два ряда железных кроватей и проход между ними. Именно так, по моим представлениям, выглядела спальная воспитанников пансиона.

В одну из ночей, когда заснуть было невозможно из-за разлитого по всему помещению солнечного света, воспитательница подняла меня и мою соседку и вывела в комнату, которая считалась верандой: мы слишком громко переговаривались, мешая спать остальным.

Она привязала нас друг к другу нашими собственными косичками и спустилась вниз, пить чай с другими воспитателями. А мы стояли, головы домиком, боясь двинуться, и смотрели как завороженные, на светопреставление: пылавшие в лучах заката стволы корабельных сосен и полыхающую алыми сполохами воду залива.

Вам может понравиться: