Право на ошибку

Дождь барабанил по листьям. Черные зонты собравшихся журналистов сливались в единое мрачное море. Алиса стояла в первом ряду, чувствуя, как вода стекает за воротник пальто. Она не раскрыла зонт. Холод и сырость казались правильными. Соответствующими моменту.

«…и сегодня, в день, когда мы провожаем в последний путь легенду современной литературы, Елену Соколову, мы все обещаем хранить память о ее великом наследии», – голос Игоря Васильевича Строева, директора издательства «ЛитЭхо», входящего в холдинг «Заслон», звучал с едва сдерживаемым возбуждением, неуместным для похорон.

Картонные слова, картонные люди, картонные мысли. Алисе на миг показалось, что она попала в какой-то двухмерный, ненастоящий мир. Голоса доносились словно сквозь толщу воды, лица вокруг расплывались, теряя четкость. Мир без мамы стал логической ошибкой, невозможным уравнением.

Алиса перевела взгляд на портрет матери, установленный рядом с мемориалом – глаза, полные жизни, и та знакомая полуулыбка, с которой Елена Владимировна получала премию «Русский Букер» в прошлом году. Той же улыбкой она встречала и хорошие, и плохие новости, словно тайно радуясь всему, что подкидывала ей жизнь.

Капсулу с прахом опустили в лунку. Алиса медленно подошла и бросила горсть земли. Совсем скоро здесь вырастет хрупкая березка. Мама очень любила деревья в «белых сарафанах» и завещала похоронить себя именно в биокапсуле.

Когда похоронная процессия уже двигалась к выходу из мемориального парка, Строев догнал Алису и пошел рядом. Его дорогие туфли чавкали по размокшей дорожке.

– Алиса Андреевна, примите мои искренние соболезнования, – его голос звучал приглушенно под шум дождя, но в нем отчетливо слышались деловые нотки.

Девушка всхлипнула и молча кивнула, страстно мечтая только об одном – оказаться дома, закрыться в своей комнате, уснуть и хотя бы ненадолго забыть о всем этом кошмаре.

– Не хотел беспокоить вас сегодня, но есть одно важное дело, которое не терпит отлагательств, – продолжил Строев. – Ваша мать участвовала в одном… инновационном проекте нашего холдинга. Завтра состоится презентация. Ваше присутствие, как правопреемницы, было бы очень желательно.

– Какая еще презентация? – хрипло проговорила убитая горем девушка.

– Это касается творческого наследия Елены Владимировны. И кое-чего большего, – на его лицо набежала тень загадочности. – Вы получите официальное приглашение сегодня вечером.

Алиса лишь покачала головой и ускорила шаг, стремясь поскорее оказаться подальше от этого человека и его непонятных предложений. Она знала, что мать в последние месяцы участвовала в каком-то секретном проекте, но деталей не раскрывала. «Это избавит тебя от необходимости отвечать на вопросы, если что-то пойдет не так», – сказала она тогда, отмахиваясь от расспросов дочери с той же беззаботностью, с которой всегда говорила о трудных темах.

Только после смерти матери Алиса узнала, что это было их последнее лето вместе. Елена уже знала свой диагноз, но скрывала его, желая подарить дочери последние безоблачные воспоминания.

Дождь хлестал по лицу, смешиваясь со слезами. Сквозь шум Алиса услышала обрывок разговора двух пожилых женщин, которые шли немного позади, прячась под одним зонтом и даже не пытаясь понизить голос: