Мои королевы: Раневская, Зелёная, Пельтцер

Автор

Страниц

Год

2014

''Говорят, всего лишь немногим суждено привлекать внимание своим юмором и не стать предметом насмешек и издевательств. Фаина Раневская, Рина Зелёная и Татьяна Пельтцер были настоящими мастерицами вызывать радостные улыбки и заразительный смех. Но они также обладали способностью заставить задуматься на долгие минуты... Персонажи, оживленные этими изумительными комедийными актрисами, навсегда будут восхищать зрителей. Фразы из фильмов, которые они создавали прямо на съемочной площадке, становились нарицательными. Гениальная Фаина Раневская превратила свою собственную жизнь в настоящую театрализованную трагикомедию. Неподражаемую Рину Зелёную помнят и обожают за ее роли черепахи Тортиллы в "Приключениях Буратино", миссис Хадсон в "Шерлоке Холмсе" и целый ряд других эпизодических, но ярких персонажей. Нетлеющая Татьяна Пельтцер называла себя "счастливой старушкой". В этом была ее жизненная истина: даже в возрасте семидесяти пяти лет, играя самые разнообразные бабушки, она прыгала с забора, танцевала на крыше дома, каталась по крыше троллейбуса. Их творческие биографии широко известны. Однако, для читателя особенно ценными будут замечания и впечатления современника этих великих актрис, Глеба Скороходова, который лично знал каждую из них. Второе издание книги также носило название "Женщины, которые знали, как шутить. Раневская, Зеленая, Пельтцер".

Читать бесплатно онлайн Мои королевы: Раневская, Зелёная, Пельтцер - Глеб Скороходов

Фаина Раневская. Королева комедий рассказывает…

Предисловие

Автор хотел бы предуведомить любезных читателей, что книга, которую вы открыли, хотя по форме и похожа на дневник, дневником ни в коем случае не является. Автор фиксировал свои впечатления, рассказы героини книги и диалоги с ней от случая к случаю. И делал это на протяжении пяти лет. Одно, без сомнения, объединяет все рассказанное в книге, – она посвящена актрисе, которую те, кто видел, забыть не смогут. Актрисе, о которой при ее жизни слагались легенды, а после ее смерти ей и по сей день приписывают все новые и новые изречения, будто она не играла в кино и театре, а сидела где-то в капище и всю жизнь, как пифия, изрекала мудрые мысли и предсказания.

И не только. Об этой актрисе уже сложили и продолжают слагать десятки анекдотов, якобы случившихся с ней. Очевидно, ее характер, образ мыслей, восприятие окружающего дают повод для такого мифотворчества. И если она не стала фольклорным персонажем вроде Василия Ивановича Чапаева, то, думаю, оттого, что ее собственное творчество оказывается сильнее мифа.

Это актриса на все времена – Фаина Григорьевна Раневская.

Она действительно была человек необычный. Необычность ее начинается с имени-отчества. В ее паспорте значилось: «Файна Григорьевна Раневская», но в жизни ее чаше всего называли Фаиной Георгиевной Раневской. И устно, и письменно.

– Почему? – спросил я.

– Может, мне хотят польстить? Ведь Гришка – Отрепьев, а Георгий – Победоносец!

В книге Раневская почти всегда действует под инициалами «Ф. Г.»

Право гения

Актерская психология мне представляется загадкой. Во всяком случае, объяснить ее, исходя из нормальной, повседневной логики, зачастую невозможно.

Ф. Г. вспомнила, как однажды пришла на обед к Качалову. Его дома еще не было – задержался на репетиции, – Раневскую встретила его жена. Через полчаса звонок. Входит Василий Иванович.

– Очень хорошо, что пришла, – говорит он Раневской. – Голодная? Сейчас же садимся.

Качалов поправил пенсне, подошел к буфету и налил себе рюмку.

– Ну-с, очень хорошо, хорошо.

– Вася, у тебя что-нибудь случилось? – тревожно спросила жена.

– Нет, Ниночка, ничего, все очень хорошо.

– Что хорошо?

– Сегодня Владимир Иванович Немирович-Данченко отказал мне от роли Вершинина – и это очень правильно.

– Как?! Ты не будешь играть Вершинина? Как это можно?! А будет играть Болдуман – он моложе меня.

– Ну что ты, Ниночка, – Василий Иванович протер пенсне, – все очень правильно. Вершинин молод, а я уже не то. Ну, разве можно в меня влюбиться? – он надел пенсне. – Ну, посмотри?

Талант – это неуверенность в себе и мучительное недовольство собой и своими недостатками, чего я никогда не встречала у посредственности

– Но ты же мечтал играть эту роль. Я буду звонить, я это так не оставлю, – нервничала жена.

– Ничего не надо делать, Ниночка. Пойми, все правильно: в новом спектакле Вершинина будет играть Болдуман – он моложе меня, в него можно влюбиться. Все правильно, Ниночка.

А однажды Ф. Г. в случайном разговоре вдруг сказала мне о «праве гения», которым она, к сожалению, не обладает, ибо к лику гениальных причислить себя не может.

– Свинство не позволяет, – пояснила она.

– Право гения на что? – не понял я.

– Изумительное право не играть, если актер этого не может, – улыбнулась она.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: