ЮКОС в картинках

Приговор по делу «ЮКОСа» активно обсуждают в прессе сейчас и будут обсуждать еще очень долго, ибо если это прецедент, то прецедент ЧЕГО? Какие последствия оно будет иметь для будущего России?

Основной лейтмотив СМИ: «Дело политическое, приговор носит политический характер». А политика – значит это плохо и несправедливо.

Но все, кто хоть изредка читал газеты в первой половине девяностых, должны же помнить репутацию «Менатепа» тех времен. На фоне этих воспоминаний трофеи, добытые прокуратурой, кажутся разочаровывающе скромными: описанная-то схема выглядит банальной и сравнительно белой. Обратите внимание, например, видно, что ее авторы продавцов госимущества не покупали. Нехитрый трюк с подставными конкурсантами (которые сулят немыслимые суммы, побеждают и сваливают) для того и придуман, чтобы чиновников РФФИ достаточно было только чуток подмазать, – такое изящество в те поры встречалось не каждый день. Если ничего более мрачного за менатеповскими структурами найти невозможно, то десять лет назад молва зря на них клеветала.

Попросту в те годы так поступали все. Более того, на фоне многих других событий это просто ерунда, небольшие нарушения. «Все воруют». Так что это гадкая политика, а значит несправедливость.

Во-первых, воруют не все, а абсолютное меньшинство. Абсолютное большинство работает тяжело и честно. И периоды анархии и разбоя надо заканчивать в кратчайшие сроки. «Вор должен сидеть в тюрьме». И заинтересованы в этом прежде всего не нищие и шудры, а те, у кого есть собственность, кому есть что терять. Чем богаче человек, тем большим моралистом он должен быть.

Во-вторых, если государство и общество собрались наводить порядок и сделать право частной собственности священным, то кого-то всегда надо покарать для острастки. И процесс наведения элементарного порядка после тотальной анархии и попрания всех законов, божеских и человеческих, очень несправедлив: кто попался, того и казнили, «воровали вагонами, а тут за кошелку яблок посадили».

Мне пришлось видеть процесс приватизации изнутри. С января 1991 года я работал начальником отдела в Управлении имуществ исполкома Ленсовета, а с марта 1992 года – начальником отдела (управления) приватизации, демонополизации, развития рыночных структур Министерства экономики Российской Федерации. Все бумаги, касавшиеся приватизации, имели два обязательных адреса: ГКИ России и Минэкономики. Весь поток кляуз и жалоб на ГКИ шел в мое управление. Находясь под обаянием незаурядных личностей Е.Т. Гайдара и А.Б. Чубайса, я сделал все возможное для реализации планов приватизации российской экономики.

Основная масса критических стрел имела в своей основе простое, но сильное чувство: «Все воруют, а почему мне нельзя?»

Однако были и серьезные замечания, которые следовало бы учесть.

1. Процесс концентрации собственности.

Собственность в России, предприятия были разбиты на тысячи мелких кусков. Но современная экономика – это экономика крупных предприятий. Особенно если она имеет, как в СССР, ярко выраженный индустриальный характер. В условиях слабости кредитной системы отсутствие крупных вертикально интегрированных корпораций с их внутренним самофинансированием означало экономический коллапс. Процесс укрупнения собственности был жизненно необходим, срочно необходим. При этом государственной идеологией была борьба с монополизмом. Это выглядело как борьба со слияниями. Неизбежно процесс укрупнения и поглощения шел помимо государства и в самых диких формах. Это послужило первым толчком к мафиизации экономики.