Все жанры Все авторы
Вместо введения. Помянем прошлое - Владимир Шулятиков

Вместо введения. Помянем прошлое

Страниц

15

Год

—

В XIX веке интеллигенция не отличалась разнообразием своих нарядов. Интеллигент-разночинец на время прекращал играть важную роль, теряясь среди дворянских интеллигентов. Даже когда он иногда заявлял о своем существовании, ему приходилось делать это скромно, принимая общий тон и вкусы господствующей интеллигентной общественности. Иначе, даже самых прогрессивных писателей назвали бы его пренебрежительными эпитетами "семинарист" или "торгаш". Мы не будем здесь раскрывать причины возникновения новой интеллигенции, так как они были уже изучены.

Каждая эпоха вносит свой вклад в формирование профессионалов, которые активно участвуют в интеллектуальной и культурной жизни общества. XIX век не стал исключением: интеллигенция того времени наделялась особыми чертами и стереотипами. Однако, костюмы и внешний облик не всегда отражают истинную сущность и качества человека. Интеллигент-разночинец временно отказывался от игры в видимую роль и оказывался среди дворян. Если он редко указывал на свое существование, то делал это со скромностью, подстраиваясь под общие манеры и предпочтения господствующей интеллигенции. В противном случае, он мог быть назван "семинаристом" или "торгашем" с презрительным подтекстом, несмотря на свои прогрессивные взгляды.
Однако, формирование новой интеллигенции в XIX веке не связано только с внешними факторами и предрассудками. Есть глубинные причины, которые повлияли на появление этого нового класса людей, о чем мы рассмотрим в дальнейшем.

Читать бесплатно онлайн Вместо введения. Помянем прошлое - Владимир Шулятиков

XIX век начал с отрицания заветов «просветительной» эпохи[1]. На его рубеже закатывалась звезда «вольтерьянства»[2], угасла горячая вера во всемогущество разума, развенчивались идеалы[3] и деизма[4], «просветительная» литература подвергалась осмеянию: она начинала казаться «мелкой и бесстыдной, как и сами люди XVIII столетия».

Наступили «сумерки кумиров» и наступили потому, что явились новые люди. Создалось новое общество, народилась новая интеллигенция. Совершенно не похожая на ту интеллигенцию, которая была в продолжении XVIII века.

Интеллигенция, вызванная к жизни экономическими и общественными реформами XVIII века, представляла из себя довольно пеструю толпу; в этой толпе разночинец[5] стоял рядом с представителем привилегированного класса, сын крестьянина рядом с сыном мелкого дворянина, сын священника рядом с сыном какого-нибудь саксонца лекаря, сын приказчика рядом с сыном купца или мещанина. Но вся эта пестрая толпа исполняет одно общее дело, идет к одной цели, одушевлена одной общей надеждой, имеет общих друзей и врагов. Интеллигенты XVIII века – трезвые труженики на поприще великих общественных преобразований, они непосредственные участники великой созидательной работы, они верят в то, что именно они вершат судьбы истории. Проходя тяжелую жизненную школу, всем в жизни обязанные исключительно своим умственным дарованиям, они выше всего на свете ценят ум: невежество – их злейших враг; оно – символ гибели, символ отживающей старины. Они свято веруют в науку: она должна принести им победы. Они смело смотрят вперед: им грезится торжество цивилизации, они рисуют себе идиллии развитой городской жизни, идиллии мирного промышленного прогресса. Они верят в возможность гармонически устроенного человеческого общества.

Интеллигенция начала XIX века, напротив, не блещет пестротой своих костюмов. Интеллигент-разночинец перестает на время играть видную роль, теряется на время в толпе интеллигентов-дворян. Если он изредка и заявляет о своем существовании, то должен делать это робко, подделываясь под общий тон и вкусы доминирующей интеллигенции; в противном случае, даже наиболее прогрессивные писателей окрестят его презрительной кличкой «семинариста» или «торгаша».

Мы не будем вскрывать здесь тех причин, которые создали новую интеллигенцию: вскрытие этих причин отвлекло бы нас далеко в сторону, заставило бы нас сделать пространную характеристику экономического и политического положения землевладельческого класса в конце XVIII и в начале XIX века. Во всяком случае, появление новой интеллигенции есть неоспоримый исторический факт. Землевладельческий класс, силой обстоятельств, в начале XIX века принужден был расстаться с традициями архаической культуры[6]. Новые устои жизни потребовали от него, чтобы он лучше вооружился в борьбе за существование. Перед землевладельцами встал неотвязный вопрос о повышенном уровне образованности. Указ Александра I[7] (1803 г.) гласил: «Ни в какой губернии никто не будет определен к гражданской должности, требующей юридических и других познаний, не окончив учения в общественном или частном училище»[8].

Дворянство оставило систему примитивного домашнего воспитания. Питомцы деревни, «деревенские выкормки» устремились в город. Частные пансионы, гимназии, университеты начали образовывать новые многочисленные поколения интеллигентов.

Вам может понравиться: