Миссия №19

Медленно сгущались серо-голубые сумерки, скрывая за своей пеленой проносящийся под нами пейзаж. Неровная лесистая местность текла нам навстречу словно гигантская река времени. То там, то тут возвышались невысокие утёсы, пригорки, холмы, между которыми красиво извивались и поблёскивали в закатных лучах каналы и неширокие речки, текущие по направлению к Рейну.

Мы почти подлетели к бывшей границе Франции. Нам оставалось ещё около 500 километров пути до русской военной базы под Парижем. Я надеялся преодолеть их за ближайшие 3-5 часов.

Мы двигались на флайкаре, поэтому в зависимости от уровня опасности, либо ехали по дорогам, либо летели по воздуху. В Южной Германии, которую мы почти полностью пролетели, было спокойно. территория практически не была заражена радиацией, на ней почти не встречались какие-либо военные подразделения и военная техника. Сейчас же Петрович существенно уменьшил высоту, он опасался внезапного столкновения с биодронами.

– Начались самые засадные места, – сказал Петрович, наливая себе несладкий крепкий чай из двухлитрового термоса. – Дальше придётся в основном медленно и по земле.

– На сканере пусто, – сказал я, пробегая по всем частотам на планшете с яркой надписью АО «Заслон» и логотипом в правом нижнем углу. Такой же логотип красовался на панели управления, перед которой сидел Петрович.

Два десятка сопровождающих нас дронов и четыре геостационарных спутника (также произведённые в АО «Заслон») лили в планшет потоки данных, которые умная нейросеть, которую я называл Нейра, распознавала, сортировала и отображала на многослойной карте.

– Это киберзверьё на сканере почти не светится. Приспособились, сволочи, – мрачно заметил Петрович.

Биологическая, а затем ядерная война, разразившаяся в Европе в 2029-2037 годах, опустошила большую часть Великобритании, половину Европы, значительную часть Китая и Соединённых Штатов Америки. Россия уберегла свою территорию от ядерных ракет, но пострадала от генетического вирусного оружия, которое англосаксы не очень успешно направили на уничтожение основных этносов, населяющих Россию.

Французские инженеры задолго до начала войны создали автономные боевые киберорганизмы, которые могли самовоспроизводиться и эволюционировать в зависимости от окружающих условий и даже от способов, которыми их обнаруживали и уничтожали противники. Они назвали эту разработку «техноэволюция». Биодроны были одним из стратегически важных проектов НАТО (уже не существующего военного блока западных стран), в начале войны на него возлагались большие надежды. В итоге «киберзверьё», как их называл Петрович, размножилось, и даже начало создавать фабрики для производства необходимых им технических устройств, сенсоров, процессоров, микромоторов и прочей элементной базы. Время от времени наши кибервойска в союзе с военно-космическими силами предпринимали рейды и существенно сокращали количество биодронов, но через время они вновь восстанавливали свою численность, изменяясь при этом так, что наши средства обнаружения и уничтожения становились намного менее эффективными.

Нам нужно было доставить на базу несколько тяжёлых ящиков с секретным грузом, это были комплектующие для термоядерной электростанции, за счёт которой сейчас поддерживалась цивилизованная жизнь в крупных городах Франции, в уцелевшей части Британии и Германии и на наших военных базах.